Скульптор

– Нам сообщили. Увеличенные версии ваших установок пойдут в работу сегодня ночью. Понятно, что между переносом состояния кванта и переносом состояния корабля расстояние велико, но нас убедили в том, что главная принципиальная проблема решена. За пару лет безопасный гипер-навигатор будет готов. Ещё несколько КБ как раз разработают внутреннюю конструкцию корабля. Костя – командир экипажа, меня даже в дубль не берут. Тот полёт к облаку Оорта…

– Я поняла. Не продолжай.

Арина резко встала из-за стола и отошла к окну. Открытие, изменившее будущее всего человечества и похоронившее мечты её возлюбленного… Какая ирония.

– Нам ещё нужно решить, куда полетит новейший корабль. Возможно, они передумают.

Год 2093, ноябрь. Особая научная станция, Урал

Подготовка к миссии практически завершилась. Ещё в июле на Байконуре встала, поблёскивая серебристыми боками, огромная, временно безымянная сфера – посланник человечества к старшим братьям, подарившим человечеству космос. Почти закончили тренировки и предполётное слаживание семеро будущих обитателей сферы – посланники, первопроходцы, по первому впечатлению от которых гипотетические инопланетяне станут судить обо всех землянах. Историки, социологи и этологи тщательно отобрали элементы земной истории и связанные с ними материальные артефакты, которые в первую очередь следует продемонстрировать обитателям иных миров.

Оставалось лишь одно: решить, где искать Змеев в первую очередь.

Арина, получившая не так давно собственную лабораторию и целых двоих сотрудников в придачу, была уверена, что знает ответ. Ещё в начале осени она предоставила Возвышенскому, теперь ставшему её непосредственным начальником, два самых привлекательных маршрута и их теоретическое обоснование. Профессор переправил документы в Москву и принялся ждать вызова Ройской и её команды в столицу, для личной презентации и обоснования её перед курирующими миссию чиновниками Совета. Но Добронравов предпочёл поступить по-другому.

***

– Арина, Артур, Родион, я получил сообщение из Москвы. Через два часа – сеанс сп-связи, насчёт возможного маршрута миссии. – Глядя на ошарашенные лица молодёжи, Возвышенский печально вздохнул. Он прекрасно знал Добронравова, и понимал, почему тот принял именно такое решение. Но ребят, совершенно не готовых к подобному разговору, было искренне жаль. – Вам придётся убедить в собственной правоте председателя Совета ОСР. Сеанс связи будет у меня в кабинете, но я не смогу вмешаться.

Прежде чем отключиться, он ободряюще улыбнулся, в первую очередь – ошарашенной Арине, судорожно комкающей в руке край шёлкового, хитро вышитого, рукава.

В без четверти шесть четверо учёных собрались в педантично-аккуратном кабинете Возвышенского. Как правило, попадая сюда впервые, люди недоумевали, почему во всём кабинете, в котором профессор проводит так много времени, нет ни единого отпечатка его личности: ни фотографий, ни безделушек, ни бестолковой подарочной мелочёвки, которая так или иначе скапливается у любого руководителя. И только потом, познакомившись с профессором, понимали: он просто не любит лишние вещи. Не любит до такой степени, что подаренными ему сувенирными ручками, хоть обычными, хоть нейро, пишет половина сотрудников станции; книги и картины немедленно отправляются в общую библиотеку станции. А сувениры, не имеющие очевидной полезности, утрамбовываются в нижний ящик стола, разобрать который профессор честно собирался ровно столько же времени, сколько существовал «Террариум».

Пятнадцать минут напряжённого ожидания, и, повинуясь мысленному импульсу профессора Возвышенского, люк, обычно скрывающий световой передатчик, отъехал в сторону. Арина привычно ощутила укол зависти – пользоваться нейроинтерфейсами могли только люди, обладающие высочайшей дисциплиной разума. Она сама не могла даже заставить нейрокарандаш нарисовать прямую линию – как правило, получалось какое-то непотребство. И это при том, что она заслуженно считалась одним из самых перспективных молодых учёных!

Передатчик мягко засветился, создавая проекцию мужчины богатырского телосложения с по-восточному узковатыми глазами на лице, типичном для жителя средней полосы России.

– Товарищ председатель. – Все присутствующие в кабинете учёные развернулись в сторону проекции. Правила этикета при общении с помощью световых передатчиков пока ещё только появлялись, но нелюбовь Вячеслава Артемьевича Добронравова к долгим и показательным приветствиям была известна каждому.

– Товарищи учёные, я слушаю. У вас двадцать минут.

– Мы знаем, что для преодоления магнитного барьера создаётся поле силой не менее 10⁵ Тесла. Это очень много – в тысячи раз больше, чем магнитная индукция нашего Солнца, например. Мы не могли бы не заметить такие всплески энергии. – Арина сглотнула и украдкой принялась прокручивать на пальце обручальное кольцо.

– Но мы их не заметили? – Добронравов с искренним интересом слушавший рассказ, попытался помочь девушке. Но сделал только хуже – Арина беспомощно взглянула на коллег, и Родион поспешил на помощь.