Скульптор и Скульптура

Сила была явно не на стороне правительственной ватаги. Только на самом дне ямы члены правительства поняли, какую глупость допустили, увлёкшись мечтами о кладе и проведя отсев в своих рядах: кого–то вычеркнув из списка, кого–то забыв оповестить об отплытии, а кого–то и потеряв по дороге.

Сила была явно на стороне археологов и могилокопателей. Всё смешалось в этом чёртовом котле–кратере. Все сильно растолстели от набитых карманов, запазух, но остановиться не могли. На дне уже не было ничего неподелённого, поэтому все пытались «тырить» друг у друга «по–тихому». У правительственной ватаги это получалось лучше. Они в своей стране культивировали только одну профессию — профессию вора. Островная же ватага из–за смешения культур малость расслабилась и подзабыла, с кем имеет дело.

Русский и Пират выпили по второму сапогу и решили присесть. Пират сказал, что на сырую землю не сядет, так как у него радикулит, да и вообще с одной ногой сидеть на земле крайне неудобно.

Русский быстренько вытянул из кратера верёвочную лестницу и соорудил из неё стул для Пирата, и они продолжили пить.

Благо ром в бочонке не кончался, а музыкальный фон создавали крики и ругань, идущие из недр земли. Пирату и Ивану явно не хватало третьего. Проснувшийся попугай опять топтался по плечу Пирата и, икая, пытался говорить, но у него получалось только: «Демо…Демо…».

Вдруг шум в кратере стих. Пират сказал Ивану: «Кажется, всё поделили». Иван посмотрел вниз. Внизу стояло две толпы: одна большая, другая поменьше с набитыми карманами, сумками, носками и даже носовыми платками. Платки были перевязаны за четыре угла и набиты чем попало.

Иван подтвердил: «Поделили, и за это надо выпить». Пират согласился: «За согласие и примирение, — и почему–то добавил: «Ну — Ну».

Надо заметить, в демократических процессах Пират разбирался не хуже своего попугая. Может поэтому они и дружили и тяжело переживали разлуку друг с другом. Пирату самому не раз приходилось сушить демократов на корабельных реях. Хотя ему были известны и ещё большие демократы, чем он сам, например, старого разбойника Флинта, очень любившего делиться, он даже любил.

В этих демократических процессах он и потерял ногу, но приобрёл кое–какую мудрость. Пират ещё раз заглянул в кратер, обе толпы стояли с задранными кверху головами и кричали: «Лестницу кидай». Иван вопросительно посмотрел на Пирата. Пират сказал ему: «Как хочешь, только помоги подняться».

Попугай начал приходит в себя. Он перестал икать, но ещё не мог вспомнить правильного звучания слов и бурчал Пирату в ухо: «Пи…Пи….Демон — кратия, Демон — кратия». Иван помог подняться Пирату и уже взялся за конец лестницы, как к ним приблизился красивый и очень известный человек.

Он произнёс торжественно и тихо, обратившись к Ивану: «Разрешите представиться — Скульптор».

Иван сделал вывод, что с Пиратом новый гость уже знаком, и вспомнил лодку с галеры, причалившую к берегу. Иван без всяких мыслей сразу спросил просто и понятно: «Третьим будешь?» — и получил от Пирата тычок в спину.

Скульптор это заметил и поощрил Пирата словами: «Вижу, исправляешься, рад, что ты не внизу» — и добавил, посмотрев на Ивана: «У меня сегодня разгрузочный день, но мой помощник с удовольствием составит вам компанию».

На руке у помощника сиял бриллиантовый ролекс, пиджак украшала платиновая булавка, на шее висел медальон, чем–то напоминавший носовую часть ушедшей ко дну галеры, но на ногах почему–то были рваные носки разного цвета.

Помощник, казалось, ждал этого предложения всю жизнь, он радостно прогудел: «Конечно», — и сразу появилось три пластмассовых стула, такой же пластмассовый стол и «грибок» с надписью по кругу «МАГдоналдс». На столе появились посуда и закуски. От них пошёл такой аромат, что Иван и Пират не заметили, как ушёл Скульптор. Помощник же Скульптора, казалось, был с ними вечно. Они ещё не успели познакомится, как пили уже по седьмой.

Попугай опять начал нервничать. Он почему — то не ел, но всё время норовил пролезть в бочонок с ромом. Ромовый дух его уже не брал, а только раззадоривал. Он нагадил на треуголку Пирата, клюнул в темя Ивана и всё время норовил отобрать стакан у помощника Скульптора, не забывая при этом бурчать: «Маг — Демонкрат, Маг — Демонкрат». Наконец он добился своего, уронил стакан на стол, и смочив горло, упал под стол.

Втроём они сидели под грибком на пластмассовых стульях за пластмассовым столом. Попугай лежал под столом, и всем было необыкновенно хорошо. Но запах от закусок дошёл до дна кратера, и шум усилился. Помощник Скульптора вопросительно посмотрел на Пирата. Пират совершенно безразлично ответил: «Это местные, раскопали демократию и уже её поделили, теперь, видимо, есть захотели».

— И пить, — добавил Иван, икнув.

— Как интересно, — проявив неподдельный интерес к словам Пирата и Ивана, произнёс помощник Скульптора.