Скульптор твоего тела

Хотя, на мой взгляд, это вряд ли. Если люди с особыми способностями рождаются только в семьях двух «чистых» адамов, и при этом ничего, кроме их генов, не получают — никакого особого обучения и пр., то здесь, скорее, прав Иван. Хотя бы в том смысле, что дело не в эволюции, дело в генах, передаваемых по наследству. Хотя, нужно честно признать, я вообще не специалист и ничего в этом не понимаю. Ясно одно, решил я, все, что говорят и будут мне говорить разные адамы, не стоит сразу принимать за истину в последней инстанции. Думать надо собственной головой и полагаться больше на себя. Помня при этом все же, что, если бы не Иван, лежать моему телу сейчас в морге, а душе, если она есть…

Вот этого, кстати, я так до конца и не понял, что там с душой адамов после смерти? И, получается, что, поскольку Иван реально спас меня, и мы общались с ним в то время, когда мое тело валялось на полу в парадной, то… к его словам, как минимум, стоит прислушаться. В общем, дело ясное, что дело темное. Будем думать.

Так ничего толком и не решив для себя, я постепенно добрался до дома, где меня ждала одинокая холодная постель. Ну ладно, не холодная, нормальной комнатной температуры. Жаль, что у адамов в этом плане все точно так же, как и у людей. Может, впрочем, у кого и есть особые способности по этой части, но мне они, увы, не достались.

***

Боже, как прекрасен океан! Нет ничего более потрясающего и подобного его скрытой мощи, даже тогда, когда он тих и спокоен, как сейчас, и лишь легкая волна чуть слышно шипит, слегка касаясь белого, слепящего на солнце песка. Я влюбился в океан, как принято писать, с первого взгляда. Когда я впервые после прилета и обустройства в отеле, вышел на пляж, то мое сердце замерло, потрясенное открывшимся видом. Мои губы шептали «спасибо», не знаю, кому — все это не важно. А важно лишь то, что я совсем недавно прочитал в Библии, у апостола Павла: «Ибо невидимое Его, вечная сила Его и Божество, от создания мира через рассматривание творений видимы …»[1]. И когда я только взглянул на океан, отливающий лазурью в лучах солнца, на эту прозрачную воду, с тихим шелестом накатывающуюся на белый коралловый песок, на белоснежные пенные гребешки вдали, я вдруг вспомнил эти слова и понял, что хотел сказать апостол: трудно предположить, что все это лишь случайность, а не замысел трансцендентного Мастера. И если кто-то не рассмотрел в этом чуда, гениального замысла, поражающего своим воплощением, то такого человека можно пожалеть, но нельзя сказать, что он этого не видел.

Я попросил кого-то из обслуживающих пляж мулатов поставить лежак подальше от толпы отдыхающих и воткнуть рядом переносной и раскладной, не знаю, как он правильно называется, грибок или зонт, защищающий от солнца. В обмен на долларовую купюру тот с удовольствием исполнил мое пожелание. А я, скинув одежду на лежак, с каким-то даже благоговением, иначе не скажешь, погрузился в теплые воды Атлантики и, отплыв от берега, перевернулся на спину, раскинув руки. А потом тихонько прошептал, блаженно зажмурившись: «Остановись, мгновенье, ты прекрасно»!

И если до этого я еще немного жалел о тех трехстах с лишним тысячах рублей, отданных за две недели в этом райском уголке, то сейчас я окончательно понял, что мне за такое счастье не жалко ничего. Эти деньги все равно бы разошлись незаметно, утекли бы мелкими ручейками и канули в никуда, оставил после себя лишь легкое удивление: а куда они делись? А вот этот отдых, этот океан, этот пляж, эти пальмы и, что там меня ожидает в ближайшие дни? — все это останется в моей памяти. Деньги же теперь у меня наверняка будут.

Сколько я так лежал, покачиваясь на живой воде, я не знаю, но, почувствовав, наконец, что стало прохладненько, не торопясь, погреб к берегу. Вода, наверное, градусов двадцать семь — это много. Но температура тела почти тридцать семь градусов, поэтому постепенно оно все же остывает, даже в такой теплой воде.

Выбравшись на берег, я тут же натянул солнечные очки и весь намазался кремом для загара с защитой от ультрафиолета в 50 UVA, понимая, что сгореть от солнца здесь можно в пять минут, и мучайся потом несколько дней. Чего мне совсем не хотелось. А потом растянулся в теньке зонтика на удобном лежаке с мягким пляжным матрасом, предварительно, конечно, накрыв его сверху пляжным же полотенцем. Эх, и жизнь хороша, и жить хорошо! А, как верно заметил персонаж культового советского фильма: а хорошо жить еще лучше!

Все у меня пока складывалось чудесно, думал я, не отрывая глаз от дышащего мощью океана. И с работы отпустили меня без проблем, поскольку нашли мне замену, и трудовой договор с Котельниковой мне очень понравился, особенно параграф о дополнительном денежном вознаграждении. Вот, приеду с отдыха и приступлю к работе, согласно устной договоренности с моей новой работодательницей. А пока, пожалуйста, отстаньте от меня все и дайте насладиться тишиной и покоем. Хотя бы сегодня, а там дальше посмотрим, какие здесь есть развлечения.