Скульптор твоего тела

Ох, ты ж! А вот об этом я как-то вообще не думал, даже в голове не держал. И ведь не возразишь, я и правда имею лейтенантское звание и в любое время могу быть призван в случае государственной необходимости. И вот оно случилось. Как там, в знаменитом хите «Status Quo»? — «You're in the army now, Oh, oh, you're in the army now…».

***

Одна из баз Конторы, как выяснилось, находится километрах в тридцати на восток от города, укрытая в лесу с преобладанием хвойных деревьев. Что, конечно, было вполне разумно, хвойный лес — естественная защита от наблюдения сверху и летом и зимой. Это и есть база того самого спецподразделения, к которому я был теперь приписан в качестве лейтенанта медслужбы. Третий день я здесь, успел получить полевую форму с лейтенантскими погонами и «тёщей» в петлицах[1]. Форма немного великовата, но, в целом, сидит более-менее нормально. А вот ощущать себя военнослужащим, обязанным подчиняться приказам, совсем не комфортно, мягко говоря. Любой старший по званию и/или по должности может отдать мне приказ, который я буду обязан выполнить, даже если я считаю этот приказ абсолютно идиотским. Впрочем, согласно Уставу, который мне выдали и который я изучал уже второй день, приказ я могу обжаловать, но — ха-ха, только после его исполнения. Ладно, что я еще офицер, а не рядовой, а то бы вообще атас. Но и так третий день я пребываю в несколько подавленном настроении, что совсем не удивительно, учитывая, что все мои планы на жизнь летят в те ворота, из которых все люди однажды появляются.

И это несмотря на то, что приняли меня, в целом, вполне нормально. А после того, как я на второй день проставился как положено, так вообще стал почти своим. Все же человек я не бедный, поэтому поляну накрыл обильную. Специально машину гоняли в ближайший городок за продуктами и напитками. Интересно, что все эти волкодавы спецназа, несмотря на то, что я не входил в их круг, относились ко мне уважительно. Каждый из них хорошо понимал, с медициной надо дружить, ведь это мне их «штопать», в случае чего. Они были в курсе, что я хирург и имею уже нормальную практику, не вчерашний студент какой-нибудь. А вот о том, что я еще и пластический хирург и, тем более, «скульптор», не знало даже мое местное медицинское начальство в лице майора Степанова. Возможно, в курсе был командир части, что, впрочем, совсем не факт.

Мне выделили комнату при медчасти, скромненькую, метров двенадцать в квадрате, но жить можно. До туалета с душевой кабинкой нужно было пройти по коридору. А в самой комнате стояла обычная солдатская кровать с панцирной сеткой и тонким матрацем. Большинство офицеров жило с семьями в том же ближайшем городке, где закупались продуктами и выпивкой, но мне было запрещено отлучаться из части до особого распоряжения. Впрочем, как сказал майор Степанов, если я хочу, то могу заказать себе через него любые бытовые вещи — хоть кровать с нормальным матрасом, хоть постельное белье, да и вообще обставить эту комнату по своему вкусу, но все же непременно в скромном стиле «милитари». Почему могу заказать через Степанова? — Да просто свой смартфон я оставил еще там, в главном офисе Конторы, в сейфе у полковника Игнатова. Мне выдали простенький, кнопочный, самый дешевый, но и по нему звонить никому не рекомендовано, поскольку, возможно, все прослушивается и сигнал отслеживается. Кем? — Да мало ли!

Кормили в части на удивление неплохо, хотя и несколько однообразно. Зато сытно и добавку давали по первому требованию. Это мне так сказали, сам я наедался до отвала и обычными порциями. Столовая была одна, просто офицеры и сержантско-рядовой состав питались в разное время.

В остальное время я по распоряжению майора приводил в порядок и разбирал различное оборудование для полевой хирургии. Узнав, что я хирург, Степанов тут же нашел для меня занятие. Конечно, в части не оперировали, если что, везли в городскую больницу, разве что местные операции — клеща лесного вырезать или зашить какую-то мелкую травму, типа пореза. Но оборудование должно было быть готово и всегда в порядке. Согласно приказу, это теперь моя зона ответственности. Я ничего не имел против, чем-то надо было заниматься.

Заодно меня посадили на прием больных, что не часто, но периодически наведывались в медчасть. По большей части, болячки были ерундовые, но и две палаты по пять коек для размещения больных при медчасти имелись. В данный момент там лежали двое рядовых из роты охраны: у одного острый тонзиллит, в просторечии — ангина, а у другого не менее острая диарея, вызванная каким-то отравлением. Ими в основном занимался местный медбрат — сержант-контрактник с медучилищем за плечами. Я лишь делал обход по утрам, если не было больше никого из персонала.