Скульпторша

Когда Хэл доехал до Долингтона, он успел замерзнуть и промокнуть насквозь. Его и без того ужасное настроение только ухудшилось, когда он увидел, что автомобиль Роз по-прежнему стоит на том самом месте, где она его оставила. Но сейчас он смотрел мимо него, вдаль, туда, где находилась дверь «Браконьера». Она стояла приоткрытая и изуродованная ломом, которым ее пытались снять с петель. Господи! Значит, все-таки он был прав, и Роз его подставила! Его охватило какое-то безысходное отчаяние. Он оказался не совсем бесчувственным, каким всегда считал себя. Но уже в следующий момент он понял, что необходимо действовать.

Хэл был слишком зол и не стал слушать голос разума, который предупреждал его об опасности. Не приняв никаких мер элементарной предосторожности, он бросился вперед, не чуя под собой ног, вломился в полураскрытую дверь, размахивая кулаками, и принялся колотить кого-то, лягать ногами и брыкаться, почти не обращая внимания на град посыпавшихся ответных ударов. Сейчас ему хотелось только одного: нанести максимум вреда тем, кто посмел проникнуть сюда.

* * *

Роз приехала спустя полчаса. Зажав в одной руке промокшую двадцатифунтовую бумажку, подобранную в канаве, а в другой — гневное письмо с обвинениями, она стояла на кухне «Браконьера» и не верила своим глазам. Помещение выглядело так же, каким показывали Бейрут после военных действий. Пустынное и полностью разрушенное. Стол, как будто опьянев, приподнялся на двух ножках и прислонился к плите. Остатки стульев разбросаны по всему полу вперемешку с битым стеклом и фарфором. Холодильник наклонился вперед и удерживал равновесие только за счет открывшейся дверцы. Из него на кафельный пол вылилось молоко и выпали какие-то замороженные продукты. Роз прижала дрожащие пальцы к губам. Кое-где лужи молока окрашивались в розовый цвет из-за пятен крови, также видневшихся на полу.

Роз в ужасе взглянула в сторону улицы, но там никого не было. Что теперь она должна делать?

— Хэл! — попыталась позвать она хозяина ресторана, но из ее горла вырвалось только какое-то невнятное шипение. — Хэл! — попробовала она еще раз, и теперь пустую комнату огласил писк. В последовавшей тишине ей послышался какой-то шум, шедший со стороны вращающихся входных дверей ресторана. Наспех засунув письмо и деньги в карманы, она нагнулась и схватила оторванную ножку стола, лежавшую поблизости.

— Я уже вызвала полицию! — грозно объявила она, хрипя от страха. — Они сейчас будут здесь.

Дверь распахнулась, и на пороге возник Хэл с бутылкой вина в руке.

— И что ты собираешься делать с этим? — кивнул он на ножку от стола.

Роз опустила руку.

— Ты что, сошел с ума? Это ты натворил?

— Неужели я похож на человека, который способен на подобное?

— Олив способна на подобное. — Она огляделась по сторонам. — Именно так она и поступила. Потеряла над собой контроль и разнесла свою собственную камеру со всем, что находилось внутри. Теперь ее временно лишили всех привилегий.

— Ты несешь чушь. — Он отыскал пару стаканов, уцелевших в одном из шкафчиков, и наполнил их вином. — Возьми. — Он внимательно смотрел на Роз. — Ты действительно уже вызвала полицию?

— Нет. — Ее зубы застучали о край бокала. — Я подумала, что если тут были воры-взломщики, то они давно убежали. У тебя рука поранена.

— Знаю. — Он вынул у нее из руки ножку стола и положил ее на плиту, затем выдвинул на середину кухни единственный нетронутый стул и почти насильно усадил Роз на него. — И что бы ты делала, если бы вор побежал на тебя?

— Ударила бы его, наверное. — Страх потихоньку начал отступать. — Так ты думал, что я для этого увезла тебя из города?

— Ну, да.

— Боже мой! — Она замолчала, не зная, что добавить, и только наблюдала за тем, как Хэл взял в руки метлу и принялся сметать осколки посуды и обломки мебели в один угол. — Разве ты не должен оставить все как есть?

— Зачем?

— Для полиции.

Хэл с любопытством посмотрел на журналистку.

— Ты же призналась мне, что никого не вызывала.

Она молча переваривала эту информацию в течение нескольких секунд, затем поставила стакан с вином на пол рядом с собой.

— Мне тяжело это воспринимать. — Роз вынула из кармана двадцатифунтовую бумажку, оставив письмо при себе. — Я вернулась только для того, чтобы отдать тебе вот это. — Она встала со стула и протянула ему купюру. — Прости меня, — добавила Роз и неловко улыбнулась.

— За что?

— За то, что я тебя рассердила. По-моему, у меня в последнее время здорово получается расстраивать людей.

Он хотел забрать деньги и уже сделал шаг вперед, но, заметив тревогу на ее лице, резко остановился.

— Господи, женщина, неужели ты до сих пор думаешь, что это я сам все сделал?

Но она уже не слушала его, а неслась по переулку к своей машине. Несчастная купюра, покружившись в воздухе, снова упала вниз.

ГЛАВА 13