Скульптуры земной поверхности

Уже давно стало ясно, и это геоморфологи и геологи часто повторяют, что сущность событий, происходящих в этом самом «театре геологических действий», заключается в нескончаемой, со спадами и подъемами, с перевесом то одной стороны, то другой борьбе внутренних (эндогенных) и внешних (экзогенных) сил Земли. Такой вывод из данных всего предыдущего развития наук о Земле давно стал трюизмом. Внутренние силы перестраивают, насыщают земную кору все новыми порциями глубинного вещества, создают основные черты рельефа Земли, в то время как внешние силы, питаемые энергией Солнца и направляемые полем силы тяжести, стремятся разрушить все эти «произведения» глубинных сил, сгладить их контрасты, снизить горы и целые материки, наполнить впадины рельефа образующимися от их разрушения осадками, действуя, конечно, в доступной им приповерхностной сфере, т. е. в том же самом «театре».

Непосредственно на глазах человека «драма» борьбы внутренних и внешних сил Земли разыгрывается на земной поверхности, в «геометрическом месте точек», общих для земной коры, водной и воздушной оболочек, в зоне их стыковки и взаимодействия, на «геоморфологических подмостках» этого театра.

Во Вселенной, где материя — энергия и пространство — время составляют сущность и форму всякого бытия, идут, как мы знаем, непрестанные изменения. Все движется, само же движение происходит в силу противоречий между старым и новым, растущим и умирающим, сложным и простым, соединением и разделением, расширением и сжатием. Частными случаями таких общемировых противоречий служат противоречия, движущие геологические процессы, неизменно отражаясь в процессах геоморфологических — формах рельефа Земли, их создании и изменении.

Теперь мы хорошо знаем, что глубинное магматическое вещество во всех физических фазах и метаморфические парапороды (т. е. бывшие породы осадочные, впоследствии претерпевшие большие изменения — иной раз почти до полной неузнаваемости), горные породы, побывавшие на значительных глубинах, приближались к земной поверхности уже в геологически очень отдаленные времена — до 3 млрд, лет назад и более и приближены к ней в современную эпоху на больших площадях. Для первичных магматических веществ — это современные вулканические пояса, для вторичных и глубокоизмененных парапород — это так называемые щиты, например Алданский, Балтийский, Канадский и другие, для которых характерна сплошная обнаженность этих древних, когда-то бывших в недрах первично-осадочных и вулканических горных пород. И вот оказывается, что толщи так называемого раннего докембрия (более 2,6 млрд, лет) глубоко изменены (метаморфизованы) повсеместно. Более широко распространенные, в частности и в СССР, осадочные и вулканические толщи позднего докембрия (менее 2 млрд, и до 500–570 млн. лет) глубоко изменены в значительной своей части. Среди пород последующей палеозойской эры известны и глубоко метаморфизованные (па юге Восточной Сибири, например), но главный объем толщ этого возраста метаморфизован сравнительно слабо. Мезозойские осадки (до 200 млн. лет) сильно изменены на земном шаре в немногих местах, а для отложений новейшей (кайнозойской) эры очень глубокие изменения — явление редкое. О чем это говорит? О старении со временем, столь громадном, особенно для раннего докембрия пли архея, подобно тому, как стареют с возрастом все живые существа? Определенно нет. Погружение первоначально поверхностных толщ на глубины с их высокими температурами и давлениями было свойственно всей геологической истории, и вопрос только в том, насколько это погружение отличалось в разные эры по своей скорости и абсолютной глубине, а также и в том, насколько неодинаковая продолжительность геологических эр обеспечивала такие погружения сама по себе, т. е. в вероятностном отношении, или же механизмы нисходящих движений ослабевали в течение столь огромного времени.