Скверна

– Убить всех, – прошептала она, глядя на сражение в крепости. – За каждую каплю моей крови. Убить всех.

– Как скажешь, мое сердце, – прошептал суровый воин Слагсмал.

Глава 17 Касасам

– А вот люблю я это оцепенение, – подмигнул волчьеголовый Каме в ответ на выпученные глаза и открытые рты. – Так что с Хаустусом?

Кама и Эсокса посмотрели друг на друга, принцесса Даккиты сглотнула и хрипло повторила:

– Он был убит у дозора на юго-восточном тракте час назад.

– Вот как выходит… – помрачнел Касасам и окинул девушек тем самым взглядом, который Каме захотелось запомнить, потому как никто и никогда не смотрел на нее так, словно она была членом его волчьей стаи. – А вы кто будете?

– Мы… – Кама взглянула на Эсоксу, которая пыталась откашляться от неведомо откуда взявшейся хрипоты, и неожиданно вымолвила: – Мы – принцессы.

– Обе? – вытаращил глаза даку.

– Да, – кивнула Кама. – Я – принцесса Лаписа. Она – принцесса Даккиты.

– Эсокса Гиббер? – мрачно уточнил Касасам. – Жива, выходит? А ты, девонька, по ходу ее убийца? Так ведь?

– Нет, – твердо проронила Кама.

– Да уж вижу, – кивнул Касасам и сдвинул в сторону воротину. – Шагайте внутрь, там и поговорим.

У кузнеца Касасама оказалось шестеро детей. Трое парней и трое девчонок. Двое парней были ровесниками Камы, остальные отмечали собственным возрастом прибавление семейства даку через каждые два года. Так и выходило, что меньшей девчонке восемь лет. Все – дакиты. Жена – руфка – по имени Фидусия, по росту – почти этлу, хотя, конечно, никакой этлской крови в ней не было, а была исконная руфская порода пастушки, способной на полном ходу прыгнуть на необъезженного жеребца и если не усмирить его тут же, то уж повалить в степную траву – точно. Наверное, в мать и двое старших сыновей Касасама вымахали на полголовы выше собственного отца, а вот сравниться с ним шириной плеч им вряд ли было когда-нибудь суждено. Но все это Кама и Эсокса узнали позже, уже к вечеру, когда и разговор с Касасамом был завершен и состоялось общее застолье, на котором им были представлены все члены удивительного семейства.

Первым делом принцессы оказались во дворе крепкого, хотя и не слишком большого дома, разглядели в углу двора кузню, которая явно превышала размерами сам дом, и по звону молотов поняли, что работы у кузнеца Касасама невпроворот и с некоторой ее частью вполне управляются его сыновья. Но принцессам не удалось приглядеться к полумраку кузни, в котором шевелились полуобнаженные мускулистые тела, и сразу же переговорить с Касасамом, который запропал неведомо куда. Вместо него из-за угла дома появилась его жена-великанша, присвистнула, подобрав губу, а когда девушки направились в ее сторону, сунула каждой по объемистой тростниковой корзине.

– Это еще зачем? – не поняла Эсокса.

– Сюда ваши мешки, оружие, обувь и прочее барахло, – тая в глазах тревогу, объяснила женщина. – Одежду кладите сверху. Посмотрю, на что она еще годится, а то ведь случается, что начнешь стирать, в воде растворяется. Начнешь чинить, как гнилушка ползет.

– Зачем нам это? – удивилась Кама.

– Сейчас увидите, – вздохнула женщина и махнула рукой, приглашая следовать за нею.

За домом обнаружилось высокое, хотя и небольшое каменное строение. Непонятно, почему оно было поднято на каменные же столбы, узкие окна, что не просунуть и руку, сверкали цветными витражами, из трубы над крышей в эту жаркую летнюю пору шел дым, а по расположенному под строением желобу, скатывалась, исходя паром, вода. С веселым визгом по выкованным из хорошего железа ступеням скатились сразу три девчонки-дакитки – от самой маленькой до почти ровесницы Камы, не забыв при этом поклониться незнакомкам, а вслед за ними из-за низкой двери показалась голова, а затем и все остальное, принадлежащее кузнецу.

– Уж не знаю, ко времени ли сложил голову Хаустус, – сказал Касасам, прикрывая за собой дверь, – но вы попали ко мне в самое время. Хотя девчонок своих еле выгнал. Часик вас устроит?

– Вполне, – решительно заявила Эсокса и кивнула спутнице. – Пошли, первая радость за последние два месяца.

– В чем радость-то? – не поняла Кама, поднимаясь вслед за дакиткой по ступеням и ловя лицом выбивающийся из низкого дверного проема жар.

– Не объяснишь, – ответила Эсокса. – Это надо пробовать. Дакитская баня – это дакитская баня. Даже в Дакките редкость!