Скверная жизнь дракона. Книга первая

Взъерошенные, местами слипшиеся серо-синие волосы. Красная радужка глаз и тёмно-фиолетовая кожа. Длинные, заострённые уши с загибавшимися вниз кончиками. Сглаженные скулы, лёгкий румянец на щеках и тяжёлое дыхание, от которого вздымалась небольшая грудь, закованная в кожаный нагрудник под распахнутым камзолом. Под ним рубаха от пота прилипла к телу, выделяя чётко выраженную талию. Тёмно-коричневые штаны из грубой ткани мешковато висели на бёдрах, а на ногах надеты походные сапоги из топорно обработанной шкуры, доходившие до середины голени и по всей длине перевязанные бечёвкой. К широкому кожаному ремню с каждого бока что-то крепилось. Справа висела книга, закрытая с помощью кожаного клапана, а слева – небольшая сумка и странное деревянное изделие, чем-то напоминающее толстую барабанную палочку, обильно украшенную непонятными линиями и разноцветными стекляшками. За ней висели ножны с кинжалом. На левой руке отсутствовал мизинец, но на всех остальных пальцах было надето по кольцу.

За прошедшие четырнадцать лет в теле дракона, из которых шесть лет я бодрствовал – я привык к новому телу настолько, что даже и не вспоминал о прекрасных моментах из прошлой жизни с участием противоположного пола. И вот Ликура притаскивает очень даже красивую особу. Хорошо, что у драконов пубертатный период проходит во время последней спячки и гормоны в голову не бьют от слова “совсем”. Но, всё же, появление девушки с манящей тёмной кожей – это подло.

– Таара! – заговорила девушка немного мурлыкающим голосом. – Нк’аро нэ лосву? Орно т’ютрэ нг’шоуд уно даро…

– Говори с помощью мыслеречи! – мамины слова эхом отозвались в моём сознании. – Я ещё не обучила своих детей языкам разумных.

– Деть… – прервалась остроухая, заметив меня. У неё перехватило дыхание, глаза округлились до размера блюдца, а расширившиеся зрачки полностью скрыли радужку под собой. Но девушка быстро справилась с нахлынувшим на неё страхом, глубоко вздохнула и попыталась придать себе вид как можно более дружелюбный и безобидный. Чтобы увидеть Калису и вновь не впасть в омут безумия.

Мы втроём уставились на несчастную девушку, готовую потерять контроль над своим разумом и расплакаться от ужаса. Секунда, другая, на мгновение она сильно зажмурилась, и её взгляду вернулось дружелюбие.

– Таара, что за шутки? Я уже давно знаю, что ты не высший, а древний разумный, – тёмная говорила спокойным, ровным голосом. – Зачем все эти фокусы? Ты хотела познакомить меня со своими прекрасными, милыми детками?

Она попробовала сделать шаг в нашу сторону, но передумала. Вместо этого она наклонилась, оперлась ладонями о колени и изобразила на лице самую милую улыбку, которую я когда-либо видел.

– Здравствуйте, маленькие детишки. Меня зовут Нарт’ана из школы Кн’урто. Моя раса зовётся Сэ’тах, но разумным привычно называть нас тёмными эльфами. Мы с вашей мамой познакомились два года назад и всё это время путешествовали по миру.

– Сиал, Калиса. Когда вы будете бороздить просторы мира в теле Кта’сат, вам придётся проявлять формальную вежливость. Если с вами поздоровались, надо поздороваться в ответ. Ну же, попробуйте.

– Здра… Здравствуй, – кое-как выдавила из себя сестра. Её мордашка искривилась от отвращения, словно внешность эльфийки по десятибалльной шкале она оценила на минус сто очков. – Давайте уже заканчивать! Мама, расскажи о приключениях!

– Всему своё время, дочь моя. Сын мой, теперь ты.

Мама права – надо поздороваться с человеком, а то стоит зашуганная да улыбаться пытается. Надо бы помягче с ней. Мягко, нежно и ласково. Надо показать ей, что мы весёлая и дружелюбная семья, что ей ничего не угрожает.

– Дратути! – я весело улыбнулся, но от получившегося оскала эльфийка чуть не потеряла сознание. – Меня зовут Сиал. Скажи, а чем ты занималась до того, как встретила нашу маму?

– Я? Я была библиотекарем в одной из магических школ, – почувствовав какое-то облегчение, остроухая выпрямилась и успокоилась. – Это такие места, где разумные собираются вместе и получают новые знания, а чтобы их занятия проходили должным образом, я подбирала для них книги и хранила их.

– Расскажи моим детям подробней об этих самых книгах. О той, что висит на твоём поясе.

– Таара, ты же знаешь, я против всего того ужаса, что делают с древними! – голос эльфийки дрожал как у смертника перед плахой.

– Знаю, но ты всё равно расскажешь им про эту книгу.

– Книга, – эльфийка замялась, пытаясь побороть себя. Дрожащими руками она отстегнула книгу от пояса. – Это гримуар… Это магический предмет. На его страницах можно записать заклинания и высвободить их силу, когда…

– Из чего он сделан? – гром раздался голос Ликуры.

– Таара, чего ты хочешь?

– Я хочу, чтобы ты рассказала моим детям, из чего разумные изготавливают магические предметы.

– Из всего, что поддаётся магическим манипуляциям: кора столетнего дуба для бумаги; тонкие дощечки белого дерева для основы обложки; кожа любого существа, способного впитывать магию, для обложки… В моём случае это осквернённый золотой олень.