Скверная жизнь дракона. Книга шестая (СИ)

— Нас двадцать семь, господин, — стыдливо прошептал мальчик, но тут же испуганно дёрнулся. — Нет, господин, не всех, хоть немного, чуть-чуть, прошу, сжальтесь.

— А как же приют или церковь?

— Они только ночлег дают. И раз в три дня суп.

— А к моим обратиться? — мальчик ужаснулся, округлил глаза и бешено замотал головой. — Понятно. Надо было тебе тогда руку сломать, — прошептал я угрюмо и только было хотел потереть переносицу, как лавочники закончили мой заказ. Я достал из пояса небольшой листочек бумаги и посмотрел на мальчика. — Сегодня какой праздник?

— П-праздник? Праздник Новой Жизни, господин.

— А что он означает?

— А-м… Расы отбрасывают старые обиды и трудятся ради детей.

— Понятно, — я перевёл взгляд на эльфов. — Как много осталось ингредиентов у вас?

— Можем хоть графскую рать накормить.

— Тогда вон тем оглоедам из подворотни на каждого по наркису, из чего угодно, на ваш выбор, — я протянул эльфам расписку. — Здесь сто монет, сдачу отдашь этому мелкому.

— Вы уверены?

— Не очень, но думать над этим не хочу. Или вам деньги не нужны?

— О чём речь-то? Конечно, нужны. Всё сделаем в лучшем виде.

— Спасибо огромное, господин, — пролепетал мальчик и даже поклонился мне. Он ещё что-то хотел сказать, но я не собирался слушать. Я взял свой наркис и направился дальше по улице, на ходу пытаясь разобрать вкус это странной булочки. Ржаной хлеб, топлёный бараний жир, рис и сладковатые кусочки грибов смешивались в странный, но вполне приятный вкус чего-то мясного и немного клубничного.

Где-то в середине улицы показалась небольшая толпа ребятишек у низкого подиума и большой деревянной сцены. Маленьких ребятишек на плечах держали родители, а кто побольше, то так стоял около подиума и слушал скомороха.

— Да, — говорил он, — праздник сегодня особенный. Новая жизнь струится в мир. Но как же мир любить, когда его не знать? Вот скажи, красавица, ведь мы должны знать наш мир?

Получив ответ на свой вопрос от одной из девочек, скоморох продолжил рассказывать о важности знать мир и его законы. Но мир и его законы — это прежде всего загадка, которую они, ратоны, должны разгадать. И в этом помогут великие боги Тоны, даровав своё учение. И сейчас, сегодня, детишки узнают о нём. Я чуть было не подавился остатком наркиса. Попасть на подобное представление я рассчитывал только через несколько лет, а здесь такой счастливый случай! Вот только, когда кукольное представление закончилось, я чуть было не бежал обратно в отель, узнать о местном магазине готовых наргодат.

Куклы-петрушки были сходны куклам из спектакля нутонов в Магнаре, с чёрными волосами до плеч, закрывавшими уши. Там, в Магнаре, фигурки обычных разумных были с человеческими ушами, здесь ратоны изображались с острыми ушами, что более чем естественно. И церковник с острыми ушами вышел в конце объяснить детям загадки Тонов, говоря, что их ученья есть разгадки к тайнам мира. Кое-какие отличия в смыслах у спектаклей были, но в основном они практически сходны. Практически. Потому что в конце Тоны ушли не на Великую битву, а просто ушли, даровав ратонам загадки и отгадки. Да и слово «ра-тон» расшифровывалось как Ученик Тонов. То есть, нутоны, как дети богов, должны стать лучшими и покорить мир, а их ученики ратоны должны его изучить и познать.

У меня сложилось впечатление, будто равнинные эльфы пытались натянуть заветы Тонов на какие-то абстрактные понятия. Именно поэтому я решил поставить точку в долгом споре дух рас о принадлежности богов. По крайней мере — для себя.

В магазинчике готовых инструментов продавец, остроухий маг в коричневой рабочей робе с вышитой на ней склянкой и пером, удивился моему странному вопросу. Не каждый день ксат настойчиво требует комплект камней магического контура всенепременнейше изготовленного ратоном. Продавец мог бы отказать в продаже, но круто изменился в лице, когда увидел край паранаи небесного цвета с символом академии. Коротко кивнув и не задавая лишних вопросов, эльф вынес из подсобного помещения три мешочка. Они все созданы остроухими: два самых простых вышли из-под рук учеников остроухого, а последний сделал он сам. Особенных свойств они не имели, но характеристики последнего комплекта превосходили набор Лактара. Выбор был очевиден, тем более комплект Лактара в ближайшие дни собирался кончиться.

На главной площади горожане медленно стекались в живое озеро, с волнами покачивания голов и всплесками подпрыгивающих разумных, думающих, что вот-вот что-то начнётся. Хотя до начала оставалось не меньше часа. Я кое-как протолкнулся через эту толпу к отелю, где в богато обставленном холле меня ждал нанятый слуга. Он уже закончил со всеми моими заданиями, выручив чуть больше шестидесяти монет. Этими монетами я и оплатил работу слуги.

Я перекусил в номере лёгким ужином, и стал готовиться к выходу. Несколько удручало, что придётся оставить посох в номере, без него я чувствовал себя крабом без клешней — но иначе поступить нельзя.