Сквозь аметистовые очки

В вязаном берете, надвинутом на самые брови, свекровь до такой степени была похожа на женщину с картины, отосланной Умут-бею, что Полина не выдержала, обняла ее и расплакалась.

– Ты чего? – приговаривала Надежда Михайловна, похлопывая ее ладонью по спине. – Ну ты чего?

– А где Паша? – спросила Полина.

– Не живет он сейчас здесь, в Москву переехал. Квартиру купил на «Алексеевской», – с законной гордостью за сына сообщила Надежда Михайловна.

– А Артем? Где он… – Полина никак не могла выдавить из себя слово «похоронен».

– Так с отцом же! Где ж ему еще быть? Я хотела у себя оставить, но Пашка не захотел.

– Подождите… Стойте… Я говорю про Артема, нашего с Пашей сына…

– А я про чьего сына? И я про него. Нету больше у Пашки детей. Один Артемка. Я его сколько раз уговаривала снова жениться! А он ни в какую. Есть, мол, у него уже жена.

И тут до Полины дошло. Горло сдавило так, что не вздохнуть. Она всхлипнула и вдруг разрыдалась так громко, так отчаянно, что услышал дремавший в машине таксист и прибежал узнать, не требуется ли его помощь.

– Так он сейчас в Москве? На «Алексеевской»? – немного успокоившись, спросила Полина.

– Сейчас нет, – поджала губы Надежда Михайловна. – Уехал. В отпуск. А все лыжи твои, будь они неладны.

– Лыжи? Какие лыжи?

– Да те, что ты купила, когда Темка еще не родился! Павел его с детства к лыжам приучал. Пообещал – как пять лет исполнится, повезет его в настоящие горы. Вот и повез. На Домбай куда-то. Да еще на своей машине. Если бы без лыж, то самолетом можно было, а так – на машине. Слава богу, вчера позвонил – доехали.

– Спасибо, Надежда Михайловна! – Полина обняла женщину, расцеловала в обе щеки. Потом задумалась и спросила тихо-тихо: – Как думаете, Паша меня простит?

– Да я-то почем знаю? Это ваши с ним дела, – сурово ответила свекровь, но Полине показалось, что в душе она не против такого развития событий. – Кстати, письмо тебе пришло, где-то через месяц после того, как… Ну ты понимаешь.

– Письмо? Какое письмо?

– Сейчас принесу. Ты извини – мы его прочитали. Думали – мало ли что, вдруг что важное. А оказалось…

Она вошла в дом и через пару минут вернулась с конвертом. Слегка помятым, выгоревшим с одного края конвертом с каким-то явно медицинским логотипом в левом углу.

«Наверное, из роддома или женской консультации», – подумала Полина и, попрощавшись, пошла к машине. Но на полпути вдруг вспомнила, что забыла сделать одну вещь.

Она обернулась – свекровь все еще стояла у калитки.

– Можно я оставлю у вас эти бумаги? – спросила Полина.

– А чего нельзя? Оставляй.

И папка с завещанием и документами на квартиры перекочевала из Полининой сумки в руки свекрови.

Уже в машине Полина вспомнила о письме и достала из конверта лист бумаги. «Экспертное заключение о биологическом материнстве», – гласил заголовок. Сердце оборвалось, стало нечем дышать. Как бы ей хотелось сейчас открыть окно и, не читая, выбросить это воспоминание о совершенных когда-то ошибках. Но глаза уже скользили дальше. Лабораторный номер анализа… Родство… Предполагаемая мать… Ребенок… Дата рождения… Дата взятия образца… Все не то… Сердце бухало в груди, словно колокольный набат. Вот оно! Результат материнства: 99,9999 %.

– Остановите, пожалуйста, – попросила Полина шофера.

– Укачались? Плохо? – заволновался тот. – Воды?

– Нет, спасибо, сейчас все пройдет.

Полина вылезла из машины, несколько раз глубоко вздохнула. Представила, что находится на сеансе у Юлии Андреевны. Спросила сама у себя: «Что будем делать?» И сама же себе ответила: «Настраиваться на лучшее. Я верну своего сына. Верну своего мужа. Верну свою жизнь». С каждой фразой она рвала письмо на кусочки, все мельче и мельче, а потом подняла лицо к небу и подбросила обрывки вверх. Ветер, которому нет дела до глупостей, совершаемых людьми, подхватил их и понес в одному ему известные края.

Глава 37

Всю обратную дорогу Полина думала о встрече с мужем и сыном. Ждать, пока они вернутся в Москву, было невыносимо. Полина даже спросила у водителя – не отвезет ли он ее на Домбай.

– У меня машина не для гор, – засмеялся тот. – Вам лучше самолетом.

Самолетом Полина не летала никогда в жизни. А все неизбежные формальности – регистрация, посадка, пристегните ремни, наводили на нее ужас. Поэтому она решила во что бы то ни стало вытащить с собой Еремина.

А дальше все было очень просто. Она заранее составила список гостиниц, где мог остановиться мужчина с пятилетним ребенком. Но все получилось гораздо проще. В первый же день пребывания на Домбае они поднялись на канатке на гору, и, пока Еремин прилип к палатке с дармовой выпивкой, Полина отправилась к трассе, где катались самые юные лыжники. Павла она увидела почти сразу. Он нисколько не изменился. Высокий, спортивный, такой родной и близкий… И одновременно такой далекий. А рядом с ним уверенно держался на лыжах мальчик. Артем? Полина сделала шаг вперед, чтобы получше разглядеть лицо сына, и тут всеобъемлющее чувство материнской любви, обещанное когда-то матерью, накрыло ее. Накрыло окончательно и бесповоротно.

– И что дальше? – спросила Ася.