Сквозь божественную ложь 2 (СИ)

Я мысленно выдохнул. По крайней мере, Айштера не бросилась на меня с кулаками и не помчалась сходу к инквизиторам. Может, утром она и решится на это, но пока что мой отряд в безопасности.

Дверь с грохотом распахнулась. Мы с фелиной подскочили; на пороге мне почудилась толпа боевых магов, пришедших по наши души.

Но это была Энель. Она держала за шкирку Чжинри, которая безуспешно пыталась вырваться из стальной хватки ашуры. Когда раздался треск рвущейся ткани, магиус внезапно перестала бороться и обмякла.

— Мантию жалко, — пояснила она, поймав наши взгляды.

— Расскажи-ка Роману, что ты делала у порога? — потребовала Энель.

— Подслушивала, — без тени смущения созналась Чжинри. — И очень тому рада. Теперь я не сомневаюсь в том, что мой выбор правильный. Роман избран Милиам, верно? То есть она будет помогать ему на пути в храмовый район! Я не ошиблась в выборе охраны.

Она расплылась в самодовольной ухмылке, — странное зрелище, если учесть её положение.

— Брось её, — сказал я Энель. Она выполнила просьбу буквально: разжала кулак, и Чжинри свалилась на пол. Впрочем, магиус тут же вскочила и стала придирчиво осматривать мантию.

Я использовал появление ашуры и сумасбродной учёной как предлог, чтобы оставить Айштеру одну. Вместе с Энель мы выволокли Чжинри и, протащив по коридору, запихнули обратно в её комнату. Справедливости ради, на сей раз кинота не слишком упиралась.

Когда я убедился, что Чжинри больше не пытается высунуть любопытный нос наружу, то предложил Энель прогуляться. Возвращаться к Айштере не хотелось. Та ещё наверняка не отошла от откровений, которыми я напичкал её.

Далеко мы не ушли, чтобы не брать фонарь, — без него нас сочли бы преступниками, таившимися в ночи. Остановились в ближайшем проулке, вход в который практически целиком заслонялся стеной трактира.

— Как поговорили? — Энель уселась на подвернувшуюся бочку. Я остался стоять.

— Лучше, чем ожидалось.

— Вижу, Огнехвостка не зарезала тебя. Уже неплохо.

Я фыркнул.

— Преувеличиваешь. Она расстроилась, но чтобы убить? Глупости.

— Правда так думаешь?

Задумчивый вид Энель насторожил меня. Она словно знала что-то, о чём не подозревал я.

— Есть повод считать иначе?

— Возможно… — Энель сбросила с себя отрешённость и задорно ухмыльнулась. — Между прочим, я давно не ела. Если угостишь кровью, так и быть, поделюсь с тобой кое-чем, что давно не даёт мне покоя.

— Но рассказать решила только сейчас?

— Всё так. Наша новая знакомая разбудила старые сомнения.

— А если нас увидят?

— В этом половина веселья!

Я заколебался, но любопытство быстро победило. Энель обняла меня, прижав к себе. В живот упёрлась бочка. Я попробовал выбрать более удобную позу, но ашура протестующе клацнула зубами возле уха, и я замер. Шею кольнуло.

От Энель чуть пахло элем. Вряд ли она выпила больше одной кружки. Всё-таки послушалась…

Когда ашура насытилась, я отстранился. Энель поймала пальцем последнюю каплю крови и сунула её в рот.

Немного кружилась голова — как всегда после кормёжки.

— Так что?

— И откуда в тебе столько нетерпения… — прищурилась Энель. Я закатил глаза, и ашура, сообразив, что чересчур затягивает с вступлением, начала: — Помнишь вашу прогулку с Огнехвосткой в том приграничном городке? Ты говорил, что вы заходили в солярный храм, чтобы изгнать проклятие, которое никакое не проклятие.

Я кивнул.

— На следующее утро я ощутила на ней метку. Не такую, как на тебе или мне. Я бы назвала её прямой противоположностью. Совсем иное чувство. Если наши отметины оставлены луной, то её сияет ослепительным солнцем.

— Хочешь сказать, что?..

— Она выбрана Тиларной. Для чего — не имею ни малейшего понятия. Но ей предначертано нечто важное. И это нечто может помешать твоим планам.

Я помассировал виски. Айштера — и вдруг избранница солярной богини? Звучало одновременно и невероятно, и чертовски правдоподобно.

Если и жил на свете кто-то по-настоящему заслуживающий этот титул, это была Айштера.

— Почему ты не сказала мне?

— А что бы ты сделал? — пожала плечами Энель. — Допросил её? Прогнал? Убил, чтобы не опасаться вмешательства Тиларны? Я следила за ней, однако она не занималась ничем предосудительным. Ходила за тобой хвостиком, да и всё. В конце концов мне надоело наблюдать за ней. Одной солярной святошей больше, одной меньше, разница невелика. Но вот нам попалась Балахонка…

— Кто?

— Балахонка, — повторила Энель, недовольная тем, что её прервали. — Ты подобрал её сегодня.

Да она же о Чжинри.

Я не переставал поражаться привычке ашуры давать разумным дурацкие имена.

— И что не так с Чжинри?

— Она тоже помечена. Но вот кем, я так и не распознала. Не ночь и не день, это точно. И не кто-то из младших богов, присутствие слишком отчётливое. Третья сторона, независимая от остальных. Когда ты позволил ей остаться с нами, я решила, что ты тоже почувствовал метку.

Под ложечкой засосало. Когда я принимал решение, интуиция твердила, что Чжинри будет полезной, — но я и не подозревал, на что конкретно она намекала. Знак неведомого бога… Что за дьявольщина закручивалась вокруг нас?