Сквозь черное стекло

– Ну, а я вот. подрабатываю в магазине. Пока. У нас там команда, все свои из группы. А ты что, наши песни не слышала раньше?

– Нет.

– Ну, вообще-то мы популярная группа. В нашем городке точно. Ты приходи на наш концерт. У нас теперь по субботам в ДК. Группа «Эверест».

– А ты музыку пишешь?

– Я? Нет. Я тексты. А музыку Сергей. Вообще-то я готовлюсь к поступлению в литинститут, в Москву. Пишу по ночам всякое-разное. Ребятам нравится. Говорят, почти гениально…

– А почему по ночам?

– У каждого писателя должны быть свои примочки. Ну, придурь, попросту. Это моя. Кстати, многие писали по ночам. Час волка.

– Что?

– Это так называется. Четыре утра – час волка. Самое мистическое время. Ночь кончилась – день еще не начался. Я обычно открываю окно, даже если зимой. Тихо так. Пишется легко, будто кто-то твоей рукой водит. Может и правда водит.

– Кто?

– Как, кто? Муза. Это второе обязательное условие, которое должно быть у писателя. Своя Биатриче. Своя вечная любовь, которая и вдохновляет, и. ну, в общем, всё. Об этом все великие писали, у всех была. Муза.

– А у тебя есть?

– У меня? – задумался Андрей. – У меня пока нет, наверное. Хотя, – он посмотрел на Настю, – может уже и есть. Я просто еще не знаю об этом.

СЦЕНА 74. УЛИЦЫ БЕЛОДОНСКА. ДЕНЬ. ОСЕНЬ.

Настя и Андрей шли по улице, не торопясь, молчали. Они прошли мимо маленького кинотеатра, возле входа висели афиши:

– О, смотри, скоро ретроспектива Чаплина, все фильмы. Любишь Чаплина?

– Еще не знаю.

– Классный ответ, – хмыкнул он. – Круто!

Настя остановилась у перекрестка.

– Всё, дальше не надо меня провожать, я сама.

– Тебя ждет кто-то?

– Нет, просто. Потом объясню. в другой раз.

– А будет другой раз? – осторожно спросил Андрей, стараясь поймать ее взгляд.

– Если ты хочешь.

– Я очень хочу.

– Я тоже, – тихо сказала Настя.

– Тогда позвони. Или давай я позвоню… Ты, кстати, номер не оставила мне свой.

– Я сама позвоню.

– Когда?

Настя пожала плечами.

– Подожди. А хочешь с нами сегодня пойти вечером. Сегодня вся команда наша собирается у меня. У нас большой праздник.

– Какой?

– День рождения Че Гевары.

– Сегодня?

– Мы считаем, что сегодня. Придешь?

– Я позвоню. Если смогу.

Настя махнула рукой и быстро пошла по улочке, оглянулась на перекрестке. Андрей так же стоял, словно ожидая ее взгляда.

СЦЕНА 75. ЧЕРДАК-СТУДИЯ АНДРЕЯ. ВЕЧЕР. (НОЧЬ) ОСЕНЬ.

Чердак, где жил Андрей, похоже, давно уже превратился в место постоянной тусовки продвинутой молодежи. Дверь на лестницу была почти всегда открыта – кто-то ходил постоянно туда-сюда, присоединялся к компании, включаясь в застолье, беседу, затем, так же, не прощаясь, уходил. Это никого тут не удивляло. Поэтому Настя легко вписалась в компанию, сразу почувствовала себя среди друзей. Тем более что Андрей был все время рядом.

Компания вся сидела за длинным столом – в центре Сергей, длинноволосый парень с гитарой, он пел, конечно же, «Команданте Че Гевара» на испанском языке. Судя по тому, как активно все подпевали, эта песня была тут самой любимой, тем более что и повод был особенный – день рождения команданте. На стенах были развешены его портреты, вырезанные из журналов, горели свечи, какие-то гирлянды, много было на стенах всяких коллажей, арт-объектов.

Андрей разлил вино, бутылка опустела. Он взял другую, но она была не откупорена.

– Ты куда положил штопор? – тихо спросил он парня, сидящего напротив.

Тот кивнул в сторону кухни. Андрей пошел туда.

Неожиданно следом за ним вышла Альбина, девушка-продавец из музыкального магазина. Как только они оба оказались вне поля зрения компании, Альбина резко притянула Андрея к себе:

– Ну, что, амиго, буржуазных телок решил водить сюда?

– Что ты пристала? – опешил Андрей от ее напора. – Она нормальная девчонка. Наша… У нее просто подруга – дизайнер. Поэтому такой прикид. Ну?

– А машина тоже от подруги? – не успокаивалась Альбина.

– Какая машина?

– Ты не видел, на какой тачке она подкатила? Нет? А я видела. Тебе на такую за всю жизнь не заработать.

– Ну, может не было такси, машину поймала. Что такого? Ты что, вцепилась в нее, вообще? Ревнуешь что ли?

– На хрен мне тебя ревновать, придурок!

Альбина вышла из кухни, но затем вернулась и тихо добавила:

– Всё, амиго, я предупредила тебя.

Между тем, песня закончилась, кто-то включил тут же музыку, конечно же, это было фламенко. Две девушки начали сразу же отбивать каблуками ритм, причем, делали это весьма профессионально. Вся компания отбивала ритм ладонями, как это и принято делать во время танца. Кто-то не выдержал, вскочил, присоединился к танцующим, вызывая общий смех своей неуклюжестью.

Андрей разлил вино, затем осторожно потянул за руку Настю, кивнув ей.

Он повел ее в коридор, в конце которого находилась небольшая комната. Это был его кабинет – стол, полка с книгами, матрац на досках – подобие дивана. На столе, в декоративной чернильнице торчало гусиное перо.

– Здесь создаются шедевры, – отшутился Андрей, преувеличенно посерьезнев.

– На этом столе? – поддержала шутку Настя.