Сквозь черное стекло

…Отдельно стоит отметить то мужество, с каким дебютантка в кино Василиса Денисова не только претерпевает психологически сложные трансформации от слепоты к прозрению, но и вообще выдерживает сухановский натиск (моральный и физический), ни разу не потерявшись на фоне своего всемогущего партнера, сохраняя актерское достоинство и естественность реакций в ходе всевозможных унижений, которым подвергает оказавшуюся в его безраздельной власти кроткую девушку чудовище, не лишенное, однако, и своих слабых мест.

«Выборг-2019», Лидия Маслова,

СЕАНС, 6 авг. 2019 т

«Сквозь черное стекло» – важное кинематографическое событие национального масштаба, пожалуй, не меньшее, чем «Левиафан» или «Трудно быть богом».

… по-настоящему авторское, дающее широко развернуться ведущим исполнителям: музе Лопушанского – Суханову и дебютантке Денисовой в исторически важной роли.

«Русский дух на ощупь – от Константина Лопушанского». Евг. Ткачев, Егор Беликов. «Афиша», 9 авг. 2019

Константин Лопушанский. Павел Финн . «Роль»

СЦЕНА 1. КВ-РА ЕВЛАХОВЫХ В ВЫБОРГЕ. ИНТ. УТРО. ЗИМА. 1922 г.

ФОН ПОД ТИТРЫ.

В спальне очень темно, шторы на окнах закрыты. Слабый утренний свет с трудом проникает сквозь них. Евлахов сидит возле какого-то столика с зеркалом. В темноте чуть различимо его лицо и его туманное отражение. Чуть светится в полутьме глаз, тут же пропадает. Дыхание остается на стекле. Продолжая всматриваться в себя, Евлахов непрерывно что-то бормочет. Шепот, бессвязная речь, будто медитация, будто камлание. Внезапно он затихает. Отходит от зеркала в глубь комнаты, теряется в темноте.

На фоне этих кадров идут начальные титры и появляется название фильма:

РОЛЬ

СЦЕНА 2. УЛИЦА ПЕРЕД ДОМОМ ЕВЛАХОВЫХ. ВЫБОРГ. УТРО. ЗИМА. 1922 г.

Надпись: Выборг. Финляндия 1922 год.

Серый северный день. Укрываясь от мокрого снега и ветра, спешат по улице редкие прохожие. К дому подъезжает машина. Из нее выходит Амалия Андреевна Евлахова, смотрит на верхние этажи дома, направляется к парадной двери. Следом за ней идет шофер и несет ее большой саквояж.

Громко сигналя и пыхтя, по улице проезжает автомобиль.

СЦЕНА 3. КВ-РА ЕВЛАХОВЫХ В ВЫБОРГЕ. УТРО. ЗИМА. 1922 г.

Марта, служанка Евлаховых помогает Амалия Андреевне снять пальто.

(фин. яз.) – Что Николай Павлович? Завтракали? – спрашивает Амалия Андреевна.

(фин. яз.) – Еще не вставали, – отвечает Марта и добавляет чуть тише, – Всю ночь лампу жгли у себя, сам с собой разговаривали… опять…

Амалия Андреевна проходит через гостиную, затем, помедлив, неуверенно подходит к двери спальни. Прислушивается. Стучит.

– Николай, вы уже проснулись?.. (чуть громче). – У вас сегодня встреча с немецким писателем. Вы не забыли?

Амалия Андреевна приоткрывает дверь.

– Какая встреча? – доносится из комнаты.

– В театре. Вы же сами назначили.

Амалия Андреевна входит в спальню. Здесь полутьма. Николай Павлович сидит в халате на постели. Он смотрит на вошедшую Амалия Андреевну, но взгляд его словно устремлен сквозь нее.

– Как съездили? – тихо говорит он.

– Я съездила плохо. У Зингера денег нет.

Николай Павлович продолжает сидеть и думать уже, похоже, о чем-то своем.

Амалия Андреевна раздраженно открывает шторы. Свет проникает в комнату.

– Вы что, не ложились? – удивленно спрашивает она.

Евлахов молчит, не отвечает.

Это длится какое-то время и, наконец, становится невыносимым для нее. Она прерывает молчание.

– Николай, так больше продолжаться не может. Нам надо объясниться.

– Что?

– Вы еще спрашиваете? Нет, это поразительно. Я хочу знать, что с вами происходит, наконец.

– А что происходит?

– Что это за траты такие немыслимые? – повышает голос Амалия Андреевна. – Что это за люди, которые к вам приходят, с лицами закоренелых убийц… И вы им даете немыслимые суммы денег… За что? Что у вас с ними общего?

– Жизнь.

– Что? Вы слышите, что я спросила? Я ваша жена, Николай. Я обязана это знать.

– Давайте, лучше выгоним Марту. Сэкономим.

– Зачем? Она хорошая служанка.

– Плохая. Она доносит на меня вам. Это отвратительно.

– Послушайте, я не хочу обсуждать прислугу. Я хочу знать другое. Откуда у вас эти деньги? Как я понимаю, вы распродаете драгоценности, последнее, что у нас есть. На что мы будем жить? На что? На что?!

Амалия Андреевна начинает плакать.

– От контрактов вы отказываетесь, – говорит она, всхлипывая, – Эммануил Карлович, сказал, что вы, оказывается, не едете на гастроли с театром в Германию. У вас видите ли нет времени. Нет времени! – деланно смеется она. – Чем вы заняты, хотела бы я знать?.. От синематографа вы отказались тоже. Что дальше, я спрашиваю?

– Не знаю. Судьба.

– Вы издеваетесь?

Амалия Андреевна резко выходит из спальни.