Сквозь джунгли Непала

— У девушки сильный приступ малярии. Когда я вошла в бамбуковую хижину, она лежала на циновке под одеялом с закрытыми глазами. Девушка было очень худа и вся горела. Я измерила температуру. Термометр показывал сорок один градус. Я налила в медный кувшин чаю и дала девушке выпить таблетки против малярии. Уходя, я оставила ее родителям еще на несколько приемов таких же таблеток. Больше ничем я помочь не могла. Мы тогда не предполагали, что в скором времени малярия начнет косить и нас.

* * *

Еще до рассвета меня и Барму разбудил погонщик. Пора было выходить из лагеря, чтобы быстрей добраться до Хараинчи, а оттуда мне предстояло направиться в Биратнагар.

На этот раз пришлось ехать на спине Кирин Коли, огромной слонихи — самой бесстрашной из нашей пятерки слонов.

Пройдя около километра, Барма крикнул что-то погонщику. Слон остановился.

Дело оказалось в том, что Барма потерял туфлю с ноги — она упала в высокую траву, покрытую росой. Погонщик развернул слона и тот, нюхая хоботом траву, пошел по своему следу.

Через минуту в воздухе взвился хобот, на конце которого блестела туфля. Хобот, описав полукруг, изогнулся и передал находку в руки погонщика.

Когда мы прибыли в Хараинчу, Барма встретил там своего друга из Биратнагара, приехавшего на джипе, и тут же не теряя времени пересел в джип и укатил в город. Я остался один с погонщиком слона. Первым делом мне нужно было узнать, где расположился лагерь Козлова. Я направился к корчмарю и здесь неожиданно встретил одного из полицейских, сопровождавших нашу экспедицию.

Стало веселей. Теперь мы были вдвоем, и можно было послать погонщика со слоном на поиски лагеря Козлова. Козлов мне нужен был для того, чтобы вместе с ним отправиться в Биратнагар для встречи геофизика Толоконникова.

Я написал записку Козлову и передал ее погонщику. В ней я попросил Петра Федоровича прибыть в Хараинчу не позднее десяти часов следующего утра, так как рано утром приедет джип, и мы должны быть с ним на аэродроме в Биратнагаре еще до прилета самолета из Катманду. Погонщик засунул записку за пазуху и тронулся в путь.

…Вечерело. Я поднялся на второй этаж. Войдя в отведенную для меня комнату, я разделся и лег спать, но тут вошел мальчик — сын хозяина и сказал, что в пяти километрах от Хараинчи на берегу реки Лондры имеется какой-то лагерь иностранцев. Об этом ему рассказали деревенские жители, которые приходили в Хараинчу за рисом.

Было ясно, что это лагерь Козлова. Но как добраться к нему? Дороги я не знаю, язык еле-еле. Да и ночью одному путешествовать все же страшновато — поговаривали, что близ Хараинчи живет тигр, который навещает окрестные деревни. В четыре часа утра я встал, оделся, разбудил полицейского и попросил его сопровождать меня. Тот согласился.

Через пятнадцать минут мы вышли из дома корчмаря и направились в сторону джунглей. Вскоре путь нам преградил ручей по колено глубиной. Освещая фонариком воду, полицейский старался найти подходящую переправу. Но все попытки оказались тщетными.

Тогда полицейский, сняв обувь, перешел речку, я же, обутый в модельные ботинки и брюки навыпуск (собирался ведь ехать в Биратнагар), бегал в суматохе по берегу, стараясь найти выход из положения. Но вот полицейский опять перешел на мою сторону и подставил свою спину. Я ухватился за шею… Через две минуты оба уже были на другом берегу.

Отдышавшись, мы пошли по маленькой тропинке через горчичное поле и вышли к какой-то деревне. Там еще все спали.

Войдя в первый попавшийся двор, мы увидели почти потухший костер. Людей не было. Я вошел в хижину. Первый признак жизни подал козел. Он заблеял.

Когда я осветил фонарем внутреннее убранство хижины, то увидел такое зрелище: на глиняном полу, покрытом циновкой, стояла небольшая жаровня с горящим древесным углем, а рядом с ней вповалку спали люди, человек десять-двенадцать — мужчины, женщины, дети. Взрослые поднялись, завернувшись в хлопчатобумажные накидки, вышли во двор и сели в кружок у- угасающего костра.

Полицейский начал расспрашивать их о лагере Козлова. Однако обитатели хижины, не обращая внимания на него, громко спорили.

Оказалось, что спор возник из-за того, кому идти за дровами. В конце концов выбор пал на молодого парня. Он, съежившись от холода, выбежал за ограду дома и через минуту появился с бревном, которое тащил волоком. Бревно положили на тлеющие угли костра. Когда из-под дров начали вылезать красно-белые языки пламени, старик спросил, что нам нужно.