Сквозь годы войн и нищеты

Завязался разговор. Первым делом директор засвидетельствовал мне свое почтение как богатому клиенту и принес извинения за то, что потревожил меня своим приглашением. После формальных реверансов, он попытался вовлечь меня в беседу, поскольку ждал от меня каких-то подробностей или размышлений по поводу дальнейшей судьбы моего вклада. Но я многозначительно отмалчивался, так как сам ничего не знал. Он, по-видимому, пришел к определенному выводу, что я малоопытный вкладчик и поэтому в заключение сказал:

— Еще раз благодарю вас за то, что сделали правильный выбор, доверив свои вклады нам. Но позвольте мне напомнить вам, что деньги находятся постоянно в движении, даже если они просто лежат на вкладе в банке. Это движение может быть либо в сторону их увеличения, либо в сторону их уменьшения. Если вам нужен квалифицированный совет, как лучше с вашим вкладом поступить, я могу порекомендовать хорошего консультанта. Это известный в наших кругах специалист.

Я вежливо поблагодарил банкира, сказав, что подумаю над его словами и в случае необходимости непременно воспользуюсь его предложением. На этом мы расстались. Думаю, я оставил о себе странное впечатление, но, как бы то ни было, после этой встречи к каждому празднику или торжественному дню я получал от него поздравления.

Тем временем из Центра стали поступать телеграммы с распоряжениями о переводе денег. Как правило, речь шла о нескольких десятках тысяч долларов, которые переводились на неведомые мне счета за пределы США, чаще всего в Швейцарию и Португалию. При переводе никаких документов предъявлять не было необходимости. Мне также предписывалось не указывать обратный адрес. Каждый раз я давал разные и, разумеется, надуманные адреса, которые брал наугад из телефонной книги.

Однажды при переводе денег в Португалию со мной произошел конфуз, который мог закончиться большой неприятностью. Дело в том, что адреса для перевода присылались из Москвы шифрованной телеграммой. Направляясь на почту для телеграфного перевода, я переписал на листочке бумаги улицу и фамилию адресата. Что касается столицы Португалии, то об этом я помнил и без записи. И вот я пишу адрес отправителя: столица Португалии — «Lissabon», будучи стопроцентно уверен в правильности написания. Сдаю уведомление о переводе в окошко, а мне оттуда девушка говорит: «Вы неправильно написали адрес». Ничего не понимая, я долго и внимательно разглядывал то, что написал, и никакой ошибки не обнаружил. Поняв, что я не вижу ошибки, она взяла из моих рук перевод и исправила в нем всего одно слово: вместо «Lissabon» написала «Lisbon». Здесь, у телеграфного окошка, я получил важный урок английского языка. Да, столица Португалии именно «Lisbon», а не «Lissabon». Ошибка в орфографии (всего-то разница в две буквы!) вполне могла стоить мне жизни. После этого случая я уже не совершал подобных промахов, и перед тем, как сделать перевод, по несколько раз проверял название городов по словарю.

Из Москвы, между тем, шли настойчивые требования о закупке оружия и быстрейшей отправке его в Испанию, где обстановка складывалась уже не в пользу республиканцев.

В Амторге сотрудники ГРУ Соколов-Соколенок и Вартанян имели хорошие связи среди промышленников, занимавшихся продажей оружия, на них-то и была возложена организация закупки и отправки вооружения в республиканскую Испанию.