Сквозь инферно: За инфинумом забвения (СИ)

– Основная часть легионов расквартирована в провинциях Империи и в самом центре остался довольно маленький контингент, оставшийся чисто для поддержания порядка. А расположение культов блокировало бы или замедлило продвижение имперских сил. Секта в Эльсвейре отрезала бы путь легионам из Валенвуда и силы из самой родины катжитов. Культы под Чейденхолом и Бравилом создавались для того, чтобы отрезать Морровинд и Чернотопье. Еретики под Танетом предназначались для противодействия наступлению из Хамерфелла. А этот кровавый культ нужен для того, чтобы предотвратить натиск подкреплений из Хай Рока.

– А Скайрим? – Внезапно вставил своё слово Готфрид.

– Под Брумой был один культ в зарождающемся виде, как и под Чейденхолом. Если он бы получил развитие и прибавку в живой силе, то у него может и хватило сил для того, чтобы остановить помощь из Скайрима.

– А в чём смысл? Зачем вся эта фантасмагория? – Вкрадчиво вопросил Азарий.

– Скажем так, их целью был центр Сиродила – Имперский город. Пока силы культов удерживала бы внешние силы Империи, ударная группа попыталась бы захватить город и уничтожить династию Септимов. И тогда рубинной амулет остался без носителя. А чем это чревато, знают все. – Пояснил Азариэль, намеренно скрыв рассказ про Люция.

Бывший рыцарь совсем не хотел рассказывать про архипредателя, получившему благословение от всех Даэдра сразу и по своим способностям, в несколько раз усиленными тёмными силами, превосходил возможности имперского легиона. Он не стал пугать рыцарей Свечи, что есть воитель Даэдра, способный перерезать их всех пальцем одной руки.

– Рыцари, собраться! – Скомандовал брат-капитан и встал возле люка.

Когда все тридцать бойцов собрались у точки спуска командир группы отдал приказ о проникновении. Два крупных воина, сквозь собственные кряхтения, применив всю свою силу, подняли этот люк и положили его на пол. И как только люк коснулся пола, под железом послышался звук хлюпанья и писк раздавленных насекомых.

Брат-капитан поднёс факел к месту, где раньше был люк и рассеял тьму. И как только сумрак отступил, на свет проявилась винтовая лестница, уходившая вглубь, в недра.

– Похоже, между крепостью противника и этой часовней есть проход. – Констатировал командир группы и вступил во мрак.

Азариэль был среди первых, кто ступил на лестницу. И спускаясь, он провёл перчаткой по каменным стенам. Через кожу перчаток его нервные рецепторы уловили шероховатость и даже то, что камень местами изъеден временем и близостью к морю. И всё то время, пока он спускался, парень замечал, что чем глубже, то тем сильнее становиться вонь гнилья и сам воздух становится гуще. На стенах становится всё больше и больше странных и необычных растений. Мох приобретал гротескные и ужасающие формы, медленно источая гной. Плесень и грибок стали просто огромными, выделяя в воздух клубы едкого смрада, отчего дышать, становилось практически невозможно, ибо лёгкие даже не хотели втягивать этот воздух, а желудок спешил избавиться от всего употреблённого.

Но каждый рыцарь ордена вспомнил, что служит трону Синтенела, а посему, несмотря на те все ужасы, которые им предстояло испытать, они должны идти вперёд несмотря, ни на что.

Вот они спустились на самый низ, достигнув предела спуска. И в один прыжок от лестницы Азариэль оказался по щиколотку в жуткой и смердящей, донельзя густой, напоминавшей болотную жижу, жидкости. Бывший рыцарь почувствовал, как его сапоги при каждом движении буквально вязнуть в зеленоватой клейкой массе, больше похожей на гной.

Оказавшись в канализации, Азариэль сразу осмотрелся и увидел картину, застившуюся биться его сердце сильнее, а в руках ещё сильнее сжать арбалет.

По своему типажу коллектор был похож на то, что являлось канализационными системами Имперского Города. Такие же отёсанные каменные стены и высокие потолки. Такая же прямоугольная форма построения канализации. Всё как в Имперском Городе, только более проще устроено.

Но стены были покрыты махровым ковром из странного сгнившего мха и огромной плесени, в которых игриво копошились, издавая противный и мерзкий писк, сотни самых различных насекомых. И этих тварей было столько много, что складывалось впечатление, что этот ковёр, в большинстве мест накрывший стены, был живой и прибывал в постоянном движении.

Также сквозь стены то и прорывались растения, сильно отличавшиеся от тех, что росли на землях Тамриэля. Это были тёмные, словно поражённые смертельной энтропией, похожие на папоротники листья, почковавшиеся в самых различных местах стен.

С потолка свисали странные мясистые лианы, больше напоминавшие вытянутый почерневший кишечник, развешанный подобно гирляндам. И с потолка постоянно капала бурая тёмно–зелёная вода, очень схожая с мокротой горняка.

Этот проход предполагал собой длинный, уходивший вперёд коридор, без каких либо зигзагов и поворотов. И на протяжении всего длинного коридора были расставлены горящие канделябры и жаровни, полностью освещавшие канализацию, предоставив на вид всё разнообразие флоры и фауны.