Сквозь инферно: За инфинумом забвения (СИ)

Несмотря на тяжёлую победу, третья волна унесла четыре жизни. Берсеркеры лежали посреди кучей трупов, с распоротыми доспехами, разворошёнными животами, внутренностями наружу и порой без конечностей.

Но волна стрел не дала передохнуть Азариэля. Как берег был освобождён, дреморы залили его залпом стрел. Герольд Пустоты спрятался за спинами берсеркеров, чьи доспехи были твёрже, чем двемерит, эбонит или даже сталлгрим.

И тут на окровавленный, заваленный трупами дремор, даэдротов и оборотней, берег сошёл дремора-валкиназ с собственной гвардией. Его тяжёлые сапоги, подошвами погрузились во влажный песок, пропитанный морской влагой, подтаявшим снегом и кровью. Он начал свой медленный и нерасторопный ход. Спустя четыре часа один из командиров атаки всё-таки решил вступить в битву, чего и ждал Азариэль.

Парень скомандовал отступление с берега, пропуская войска противника. Берсеркеры бегом стали отступать к мосту, а стрелки, видимо поняв замысел Герольда Пустоты, лучники на хребте прекратили залповый огонь, сделав его более рассеянным. И дремора-валкиназ повёлся. Командир повёл свою гвардию вперёд, уже смакуя собственную победу.

И заняв берег, командир стал продвигаться вглубь, явно думая, что он смог отбросить оборону, бросая в бой основные силы в виде отрядов дремор-кинвал, которые быстро расползлись по всей северо-восточной части острова. И тут силы нападавших оказались скованы. На север путь преградила, река и бастион, который устроился прямо на дороге. На юг путь оказался закрыт, так как берсеркеры, вместе с Герольдом Пустоты заняли позицию на мосту. А вперёд не двинешься, ибо силы командира уткнулись в горный хребет…

Дреморы оказались в мешке. Лучники начали штормовой обстрел, залив стальной волной весь берег. Наступление зашло в статичность и грозило захлебнуться. И дремора-валкиназ не нашёл ничего лучше, чем вызвать Азариэля на поединок, в котором и проиграл…

– Вот холера. – Шёпотом сорвалось с губ Азариэля, и он утёр пот со лба.

Прокрутив воспоминания, альтмер осознал, что нужен некий стратегический ход, иначе битва зайдёт в ступор. Чем больше и ожесточённее они ведут оборону, то тем больше Люций кинет в бой войск. И это битва может кипеть до конца времён. Разница в том, что архипредатель может терпеть потери сутками, что не скажешь об обороняющихся. Их силы, скорее всего, растят к тому моменту, когда Люций решится сойти с собственного корабля. И в этом проблема.

Азариэль пошевелил правой рукой и поправил воротник, и отяжелевшая конечность потянулась к шее. Парень почувствовал себя вымотанным. Чем больше он выкладывался в бою, при стремлении меча и подаренным силам Ситисом, то тем глубже становилась усталость. Если бой также продолжится, то он свалится от усталости, нежели от вражеского клинка.

Азариэль втянул полную грудь воздуха. Он ощутил, как в воздушном пространстве над островом появился неприятный запах гари, сгоревшей древесины и опаленного камня, перемешанный с ароматами крови и вони тварей из Обливиона.

– Господин Герольд Пустоты! – Послышался грубый тяжёлый мужской голос со стороны форта. – Господин!

– Да?!

Азариэль видел, как к нему подбегает командир берсеркеров, облачённый в особенный доспех. Этот человек был выше всех остальных. Его тело покрыла превосходная, но в тоже время простая, броня. Ноги укрыли высокие металлические сапоги, покрывшие поножи из двемерита. Грудь от ударов защищала толстая мифриловая пластина, под которой была кольчужная рубашка из этого же материала. Практически до щиколоток опускалась доспешная юбка, смастерённая из кожи и прикреплённым к ней металлическим пластикам. Руки защищали боевые рукавицы, покрывавшие сделанные из пластин орихалка рукава. Вся броня была выкрашена в цвета Ситиса: красный и чёрный. Причём чёрный цвет был основным, а алый изображал различные узоры.

И вот, подбежавший командир обороны, крайне тревожным голосом заявил:

– У нас проблема. Форт под угрозой.

– Как? Что произошло? – С толикой растерянности вопросил Азариэль.

– Вам нужно это видеть.

Герольд Пустоты и Гроссмейстер бегом направились в форт, на его стены. Парень бежал по мере сил. Они, подобно ветру, пронеслись через внутренние помещения форта, пробежали по лестницам, сквозь, набитые припасами и оружием, его казематы и через десять минут были на наблюдательном месте, представленном маяком, выдающимся в море, соединённым с фортом узким мостиком и направленном на восток.

Перед Азариэлем открылась грандиозная картина военной полевой архитектуры Обливиона. Весь восточный остров был превращён в одну большую полевую крепость. Баррикады превратились в непреступные укрепления, со своими каменными заграждениями, башенками с лучниками и командными пунктами, откуда командиры целых подразделений направляли свои отряды.

Дреморы-керл неустанно работали над укреплением острова, возводя всё новые и новые укрепления, превращая старые валуны в стены, или что поменьше перекатывали их друг на друга, обращая в стены.