Сквозь инферно: За инфинумом забвения (СИ)

– Это была книга по «основам призыва с внешних миров» я так, и понять в ней ничего не смог, там был неизвестный мне язык. – Спокойно ответил Туриил.

– Господин Туриил, так этот охотник убил более десяти человек один? – Крайне удивлённо спросил Готфрид.

– Нет, он сказал, что он всего лишь охотник, но разбирающийся в травах. Там в лагере была бочка мёда для их постойной попойки, но после добавления в неё экстракта паслёна с эссенцией мухомора и парой не совсем безопасных трав, вкус медовухи стал больше терпкий и неприятный. Только бандиты это почувствовали слишком поздно. – С усмешкой ответил рыцарь.

– Да, однако, какой философский разговор. – Сказал, вошедший член верхнего двуликого совета – иерарх.

Иерархи были приставлены к этим обсуждениям, дабы внимательно следить за тем как идёт процесс и насколько он соответствует идеалам и постулатам Ордена, нашедшими своё отражение в Кодексе. Они были вольны выделять определённые ресурсы на проведение мероприятия, а могли и вообще оставить этот «стол» без поддержки. Но иерархи Ордена будто прониклись всей ситуации. Они всячески помогали ребятам на их собрании. Так по прошению иерархов прислугой и мастерами был сделан этот круглый стол. Крестьяне во время обсуждений должны были наскрести в своих подвалах и предоставить немного продуктов на мероприятия.

Этот иерарх был одет в обычные лёгкие одежды, красного цвета, больше напоминающие одеяния священника Культа Девяти. Лицо иерарха отдавало серо–пепельным цветом, было чуть вытянутым с пылающими красными глазами, остроконечными ушами и чёрными цвета смоли длинными волосами, который были убраны в форме хвоста.

– Господин Велот Редоран. – Произнёс голосом полного покорности рыцарь, встал и начал клонится в знак уважения.

– Рыцарь Туриил, можете сидеть. Это необязательно. – Сказал Иерарх с мягкостью в голосе и уже чуть более грозно добавил. – А вот юные члены Ордена должны проявлять уважение к своим иерархам. – Обратился он к присутствующим неофитам, и они покорно встали и поклонились.

Дверь скрипнула и в кабинет заседаний «стола» зашёл Азариэль и осмотрел помещение. Он увидел, что практически все места заняты неофитами, двумя профессорами, рыцарем и иерархом и свободных практически не осталось. Осмотревшись, он приметил свободное место со своим старым другом и решил сесть на этот никем не занятый деревянный, оформленный в виде роскошного трона стул.

Друзья неофиты встретили его рукопожатиями и тёплыми приветствиями, которые были приняты в их среде.

– Ну, я думаю можно начинать, практически все в сборе. – Предложил профессор, осмотрев помещение.

– Как, без меня? – Послышалось удивлённо со стороны входа, перемешиваясь со скрипом поржавевших петель на что естественно мгновенно все обратили своё внимание и практически синхронно повернули голову.

В помещении мгновенно наступила непроницаемая тишина, прерываемая лишь тяжёлым дыханием Туриила. Но мгновенно все одновременно стали срываться со своих мест, чтобы встать на колено перед предводителем Ордена и проявить к нему почтение и уважение, но внезапно сам Регент молниеносно вздел правую руку вверх, призывая, чтобы все сидели на своём месте.

Появление предводителя Ордена на публике было более чем странным, ибо он всегда проводил всё своё время в башне в своих покоях, работая, практически не отрывая от дел, которые ему приходилось разрешать десятками.

Регент был одет в дорогие имперские одеяния графов Сиродила, причём тёмных лиловых оттенков, что необычно переливались в свете множества свечей, подобно тому как играет сиянием драгоценный камень. Его лицо было отмечено несколькими шрамами, но своего великолепия оно не теряло. Серые медленно седеющие волосы лились серебро к плечам, а смольные глаза отражали всю глубину души. Регент был тёмным эльфом, который вот уже несколько десятков лет свей мудростью, правит всем Орденом и направляет его сквозь мрак сгущающихся над Тамриэлем туч.

Но сразу за Регентом зашла скромная девушка, привлёкшая внимание Азариэля на много больше, чем сам глава Ордена.

Сердце парня бешено заколотилось, чуть ли не бившись о рёбра. В душе буквально всё застыло от одного её вида. Она была идеалом, воплощённом в человеческом облике, как казалось юноше. До её плеч плавно, подобно лились, снисходили светлые волосы, ставшие воплощением изливающегося золота, как видел себе парень. Аккуратные губы чем-то отражали аристократические черты бретонских феодалов, что правили провинцией от имени Империи Септимов и самого императора. Девушка была низкого роста, что в глазах юноши предавало ей больше красоты и уникальности. У девушки были прекрасные голубые глаза, схожие на два прекрасных сиятельных сапфира, чья таинственность и красота могли поспорить с небесной лазурью или синевой великолепного океана Падомейк. Худощавое телосложение только предавало ей женственности и нежности. В ней всё будто играло совершенством и обыденностью, которая была не свойственна для остальных в глазах юноши.