Сквозь инферно: За инфинумом забвения (СИ)

Часть четвёртая. Незримая война Глава тринадцатая. Объявление войны

Цитадель Ордена. Два месяца спустя.

Прошло вот уже два месяца, с тех пор как произошёл инцидент с «Демоном» в кельи Люция. Регент, прочитав дневники, отправил отряд рыцарей на поиски Люция и отступников, поняв какую опасность они теперь несут для всего континента. Поднял на поиски отступников всю сеть и Ариан, отправившись лично на поиски предателя.

Но всё же большинство членов Ордена оставались на острове, не желая покидать цитадель и всё, более проваливаясь в меланхолию, ибо никто не мог отойти от таких моральных потерь. Кто–то грустил по ушедшим временам, а кто–то по тем друзьям и знакомым, что ушли вместе с отступниками.

От того, что большая часть Ордена практически бездействовала, пребывая в грусти и скорби, Регенту пришлось отправить тайное послание императору, в котором говорилось, что Орден на время уходит от тел.

И самодержец Империи ответил Регенту, что очень скорбит о случившемся расколе и на время поручит Гильдии Магов, Гильдии Бойцов, Имперскому Легиону и части других организаций выполнять некоторую работу Ордена. И пока спокойствие в Тамриэле сохранялось.

Азариэль же с самого начала чуть не провалился во мрак грусти и той мысли, что Аквила сейчас рядом с самым опасным предателем и чемпионом губительных сил. Но верные друзья, и деревенский эль не давали парню провалиться в бездну грустных воспоминаний и мыслей. Однако, тот ожог и шрам, расположившийся на щеке юноши, вечно напоминал о том дне, когда предательство Люция было раскрыто.

Но дни шли, и боль времени постепенно уходила вдаль, всё больше сменяясь безразличием к происходящему.

Юноша и ряд других оставшихся неофитов стали рыцарями, так как было необходимо пополнить рыцарское крыло. Двое неофитов присоединились к магам в Анклаве.

Орден так и не оклемался от большинства потерь, так и оставшись в пребывании в некотором запустении. Казармы неофитов так пустовали, ибо никто из рыцарей не решался отправляться на «жатву». Места мастеров, профессоров так никто и не занял, оставив ощутимую пустоту.

На место ушедших иерархов пришли специально обученные имперские чиновники, присягнувшие Ордену на верность. Это был так называемый «подарок» императора Регенту, который должен был ускорить восстановление Ордена.

Но такое ранение, прошедшее в самих душах членов Ордена не скоро заживёт, став болезненным напоминанием о гнусном предательстве. Хоть в Ордене мало говорили об отступниках, ибо старались о них скорее забыть, никто не мог успокоиться после случившегося.

Орден стал постепенно проваливаться в одну большую бездну отчаяния и безысходности.

Азариэль часто рассуждал об этом уходе и не мог понять, чего отступникам не хватало. Даже сейчас, стоя на стене цитадели и смотря в сторону окрестностей, рассматривая прекрасные пейзажи, он думал о предателях и их мотивах.

Но парень никак не мог понять мотивов ушедших, разве что даэдрическая скверна Люция развратила их души и склонила на сторону мерзкого предателя.

Но тут внезапно его размышления были прерваны, а сам он обернулся, в надежде увидеть, кто к нему сзади подходит.

Сзади послышались шаги железных сапог, и юноша обернулся, чтобы увидеть своего друга.

Это был его старый знакомый, который остался верен Ордену и не отринул клятвы. Это был Аврелиан – выходец из сиродильской семьи редгардского происхождения. Некогда его предки осели в Сиродиле, чтобы легче было вести торговлю, что и предопределило судьбу парня.

И тёмная кожа, короткая стрижка, точнее почти её отсутствие, крупное телосложение, широкая челюсть и карие глаза выдавали истинное происхождение парня. Он был истинным сыном песчаных барханов и дюн Хамерфелла, и рождение в главной имперской провинции это не сумело скрыть.

Азариэль узнал его, будучи уже в Ордене, а ещё сильнее сдружился после великого раскола, когда оставшиеся неофиты нуждались в поддержке друг друга.

– Здравствуй Азариэль. – С натужной улыбкой произнёс Аврелиан и положил свою ладонь на плечо.

– И тебе привет. – Последовал грустный ответ, до краёв наполненный горем и грустью.

– Что ты такой грустный? – Пытаясь развеять густую и непроницаемую меланхолию, вопросил парень. – Ты лучше расскажи как твоё задание в Скайриме.

– Грустный… – У нас у всех есть повод грустить. – Практически обречённо произнёс Азариэль. – Всадники так и не отыскали следов Люция, хотя обскакали все провинции: от Морровинда до Саммерсета. Осталось посмотреть только на Акавире или Атморе. От нашей агентурной сети не было информации вот уже месяц, будто они сами скрылись во мраке. А наши первостепенные задачи и священную миссию выполняет Империя, будто мы какие-нибудь калеки. – И закончив ворчание, юноша переключился на более конкретное изложение, не теряя в голосе такой же тяжёлой грусти. – Я не могу смириться с тем, что этот клятвопреступник развращает души моих знакомых и бывших друзей своими нечестивыми псалмами и чумными гимнами. Я никогда не смирюсь с тем, что не пробил ему шею раньше.