Сквозь ладони

Сделав несколько шагов, она остановилась у входа в избу. Немного успокоив свой страх, всё же решилась подняться и постучать. Открыла ей дверь старенькая бабушка в льняной рубахе, искусно вышитой понёве4 и слегка вымазанным передником. Её седые волосы спрятались под безрогой кичкой5, а шею украшала нить жемчуга.

– Заходи, коль пришла, красавица, – хмыкнула хозяйка и впустила в дом девушку. Убранство избушки совсем не подходило этой болотистой местности. Внутри тепло и уютно: печь стояла чистая, расписная, даже казёнка была украшена цветами, а лавки и стол покрыты вышитыми скатертями. – Не часто ко мне захаживают по доброй воле.

– Вы… кто, бабушка? – голос у Радимиры охрип от волнения, она неловко замялась возле печи, боясь сесть на лавку.

– Знамо кто я. Люди чаще кличут Ягиней, баскоточка6, – улыбнулась ей старушка и подтолкнула свою гостью от печи к столу. – Проходи. Пирожки будешь? По сусекам тут мучицы наскребла....

– Многие поговаривают, вы нечисть злобная. Людей на тот свет уводите, – вырвалось у Радимиры, и она тут же пожалела о сказанном. Вдруг Ягиня обидится и выгонит её к болоту?

Но к облегчению девушки старушка только улыбнулась на это замечание.

– Да-к ведь так и есть, голубушка. Мы уже на свете том. Да и люди разные ко мне приходят. Только вот не для всех я добрая старушонка с приветливой избушкой. Если злой человек, то и облик мой подстать. Если заплутал случайно – проверять приходится. Выдержит испытание – помогу. Ежели нет – персть7 брошу ему в яму погребенную.

– У меня тоже будет испытание?

– Нет, милёнок. Тебя мне Боги послали. Хоть и грешна ты до пят, но для тебя пригожей я обернулась, – старушка налила девушке канопку молока и поставила перед ней. – Говорят мне, кощунник8 над тобой обряд нечистый совершил. Брата теперь спасти хочешь, да и на месть пойти.

– Верно, бабушка Ягиня, – Радимира в знак уважения отпила чуть молока. – Кощунник этот матушка моя…

– Чу! – резко перебила её старушка, всплескивая руками так, что мука на них разлетелась по всей избе. – Негоже женушку стрыя9 твоего матерью называть. Неродная она тебе. Да и стрый этот… Всех она погубила…

– Но они воспитали нас как родных после смерти родителей. Ведь он брат батюшкин…

– Да всё я это ведаю, девица. Да вот только баба, что на воспитание тебя взяла – кощунника! И братца твоего она не пожалеет. Уж неугодно ей за детьми ходить. Нужны если только молодец тот, да и злата10 поболе, – Ягиня с сочувствием посмотрела на гостью и вздохнула. – Боги сказали, что мне делать с тобою. Но не любо мне это, девку такую портить. До поры до времени блюсти я за твоим братом буду, пока ты переродишься…

Только Радимира хотела спросить, неужто она опять живой станет, как старушка её резко перебила:

– Забудь про это. Не быть тебе живой во веки веков. Смирись, да про наказ мой помни: прядь волос её в печь брось. Уж тогда мимо меня пройдёт, в самую глубь леса. Там-то с ней поквитаются за тебя… А братца твоего обучить надобно будет. Боги благословили дар в нём.

– Спасибо вам, бабушка Ягиня, – искренне улыбнулась Радимира, и встав из-за стола, низко поклонилась ей.

– Не благодари меня, девица. Обречена ты страдать и маяться вовек.

Рада посмотрела на погрустневшую старушку и подошла к ней, решив обнять на прощание. В груди у неё появилась лёгкость и ясность.

– Я готова, бабушка. Ко всем испытаниям готова.

***

Кикиморка осознала, что лежит на полу в горнице рядом с прялкой, и что всё произошедшее с ней ей не привиделось. Как только увидела она обряд приворота Ярославы, так вмиг вспомнила прежнюю жизнь: как матушка с отцом померли, как перебралась она с братом младшим под опеку дяди и его жены… вспомнила она и смерть свою.

Кикимора резко поднялась с пола и осмотрелась по сторонам.

«Быть мне Кикиморой навеки… Да и пусть… Хоть эту ведьму со свету сведу, да брата спасу», – подумала Радимира и бесшумно проследовала в комнату к брату Велимиру. Он должен был ей помочь.

На следующий день Ярослава и Белослав провели все утро вне дома, а когда вернулись, хозяйка сразу юркнула в свою светлицу.

Кикимора еле дождалась этого и пошла проверить, что же хозяйка делает у себя за закрытой дверью.

Радимира все думала о том, что видать, тётка не очень расстроилась из-за смерти племянницы. Все вещи и комнату убрали и сделали из неё обычную горницу. Неужто никто из них не оплакивал её кроме Велимира?

Резко остановилась Кикимора и хлопнула себя по лбу своей костлявой полупрозрачной ладонью.

«Как Белослав оплачет меня, если заворожён?»

Только Радимира собралась ломиться в комнату к неродной матери, как пред ней появился Дедушка-Домовой и из стороны в сторону начал махать руками.

– Нельзя тебе туда! Не чуешь стены? Хозяева браниться будут! Обереги понавешают! Совсем сгинешь!

– Твоя хозяйка – ведьма злобная! Меня извела! Да и над братом издевается! – шикнула на него Кикимора, и уж хотела толкнуть дверь в светлицу Ярославы, как услышала шуршание в горнице, где обедали они раньше.