Сквозь лёд и снег. Часть III. Острота превосходства

— Оставь, Ханнес, ты и сам всё прекрасно знаешь! Почему я должен волноваться? У меня прекраснейший термокомбинизон от Коламбиа («Columbia»), гермошлем Скот — Нокиа («Scott — Nokia»). Наш «Peloton» выполнен в соответствии с номинальными параметрами немецких и швецких сновигаторов. В машиностроении мы не уступаем нашим соседям: технические характеристики, материалы — всё идеально!

— Оставь, Арвид, ты же знаешь, я не об этом говорю. Сейчас речь идёт о личных качествах.

— Ты просто думаешь, Ханнес, что если я проиграю, то это навсегда изменит ситуацию в целом. Это ничего не изменит, я просто еду выступать. Да, я приложу все свои максимальные усилия, но я не собираюсь устраивать кровавые битвы из-за того, что весь мир должен узнать, кто самый сильный герой. Зачем мне это? Зачем тебе это? Качество, комфорт, профессионализм и безопасность — этого достаточно для хорошего выступления. Остальное будет зависеть от уровня этих факторов. У кого он окажется выше, тот и победит, а прыгать выше головы от недалёкого ума. Рациональный подход должен быть во всём. Что там у нас следующее?

— Десять минут в сфере, потом отжимание.

Арвид залез в специальный трёх осевой тренажёр для вестибулярного аппарата, в каких тренируются лётчики и космонавты. Он пристегнулся, а Ханнес встал рядом с пультом управления.

— Готов? — спросил он.

— Да, запускай! — ответил Арвид.

— Что ж, на пятой минуте начнём как всегда с таблицы умножения, потом обратный счёт.

— Хорошо, — спокойно ответил Арвид.

Ханнес запустил тренажёр и взял в левую руку электронный секундомер, который висел на шее на широком жёлтом ремешке из полиэстера с двумя чёрными тонкими полосками посередине. В правой руке он держал красивую авторучку из белого пластика с эргономичным толстым трёхгранным корпусом и объёмной корпоративной эмблемой нескольких цветов. На небольшом специальном столике ниже пульта управления под его правой рукой лежал канцелярский планшет с прикреплёнными таблицами на листах из тонкого пергамента. Сначала Ханнес засёк пятиминутный таймер. После того, как время кончилось, он снова засёк время и начал в определённом темпе громко перечислять в разнобой варианты математических множеств из таблицы умножения:

— Шестью семь! Пятью восемь! Семью четыре! Восемью три!..

В ответ Арвид также громко выкрикивал результаты, а Ханнес делал отметки в таблицах. Затем Ханнес перезасёк время и скомандовал:

— Теперь счёт!

Арвид начал быстро считать со ста в обратном порядке.

— Не вздумай закрыть глаза, Арвид! Я внимательно слежу за тобой! — серьёзно предупредил Ханнес.

Арвид продолжал считать, пока не дошёл до нуля. Тренажёр ещё некоторое время работал, после чего сам остановился. Арвид отстегнулся и вылез, а Ханнес достал из спортивной сумки электронный тонометр и принялся измерять у него кровеносное давление и пульс, параллельно ведя запись всё в тех же таблицах.

— Поздравляю тебя, Арвид! Показатели превосходные! — произнёс он в конце.

— Не хочу отжиматься, Ханнес, пойдём лучше поиграем в пинг-понг, — сказал Арвид после пятиминутного отдыха.

— Как скажешь, но в следующий раз ты от меня не открутишься, так и знай!

И они прошли вместе в другой зал, где стоял стол для пинг-понга и продолжили свою беседу, но уже в другом ритме.

— Скажи, Ханнес, если что-нибудь новое в моём расписании на неделю? — поинтересовался Арвид.

— Завтра у тебя небольшая фотосессия.

— На тему чего?

— На тему твоего оправления в дальний путь за победой. Так будут называться статьи в финских газетах.

— «В дальний путь за победой»?! — переспросил Арвид с ноткой восторженного удивления.

— Именно! Тебе нравится? — спросил Ханнес.

— Да, это очень красивый заголовок! А что должно быть на фотографии?

— Ты на фоне своего сновигатора и ещё нам нужно будет сделать пару снимков ближним кадром для рекламы. Надо, чтобы нашивки на твоём комбинезоне и эмблема на гермошлеме были хорошо видны одновременно на одной фотографии. Шлем будешь держать в охапке, как пилоты Формулы один и улыбаться.

— Нет проблем! Я готов постараться!

— Проблемы есть. Я не могу придумать, что должно быть фоном, хотя его практически не будет видно, но не хотелось бы случайных подробностей в углах фотографии. Возможно, придётся немного побегать по станции со всей фотоаппаратурой, ты меня понимаешь?

— Конечно, я помогу тебе, не беспокойся!

— А когда выйдет газета?

— Через неделю, когда ты отправишься на Амундсен-Скотт, и ещё будет маленькое интервью для телевидения, буквально минута — две не больше. Ответишь на пару банальных вопросов, посмеёшься в кадр и помашешь рукой землякам.

— Окей! — ещё белее радостно и легко ответил Арвид, совершая очередную подачу, — скажи, а как там моё предложение по поводу Ларса Олофсона (Lars Olofsson)?

— Ничего не получится, Арвид, извини.

— Почему, Ханнес? Что плохого в том, что мы вместе отправимся на турнир?