Сквозь мартовские снега. Лесные шорохи

А случилось вот что. Мяуа с двумя почти годовалыми детенышами была Великим пастухом у кабаньего стада, что паслось в долине реки Катэн. Однажды она обучала тигрят охоте на подсвинков. Устроив вместе с детенышами засаду на пути, по которому двигались кабаны, она вместе с ними набросилась на крупного подсвинка и мгновенно сбила его лапой с ног. Пока тигрята расправлялись с ним, она погналась за вторым, быстро нагнала его и задавила. Не успела семья закончить трапезу, как Мяуа услышала человеческие голоса, а затем лай собак. А вот и они сами — целая свора. Они мчались прямо на тигрят. Мяуа бросилась на выручку, но неподалеку сверкнул Огонь и раздался ужасный треск. Ничего подобного она никогда не слышала; в ушах у нее поднялся звон. Мяуа так перепугалась, что забыла о малышах и стала убегать. Позади нее снова несколько раз треснуло. Теперь она убегала уже без оглядки, а треск позади все повторялся и повторялся.

Только поздней ночью, когда в тайге стыла глухая, морозная тишина, Мяуа неслышно прокралась к тому месту, где оставила детенышей. Снег повсюду здесь был изрыт, истоптан, в нем еще сохранились родные запахи тигрят, перемешанные с другими, непонятными, а потому пугающими. Это была не первая встреча тигрицы с такими запахами. Мяуа знала, что принадлежат они самым опасным ее врагам — Человеку и собакам.

Долго вела Мяуа их след. Она вынюхивала следы тигрят, но не находила. Наконец уловила. Две небольшие вмятины в снегу. Это в них остался запах. И снова неслышно ступает она по страшному следу. Вот он стал спускаться по откосу сопки к реке. Поворот за выступом, и Мяуа замерла: впереди большой красный глаз — Огонь. Нет, она не пойдет дальше. До сих пор ее еще колотила дрожь страха. Она вернулась к месту, где оставила детенышей, и трое суток пролежала там, раскопав в снегу логовище. Она дышала запахами детенышей, пока обоняние улавливало их.

…Мяуа пробыла в гостях у Амба-Дарлы недолго. Уже в первый вечер она обнаружила костер и Человека на Черемуховой релке. Знакомое чувство страха снова нахлынуло на нее. Как ни старался Амба-Дарла сделать вид, что никакая опасность не угрожает им, Мяуа через двое суток покинула Моховую падь. Амба-Дарла остался в своем логовище. Ему не хотелось расставаться с богатыми владениями. Тем более что он знал по опыту: рано или поздно, а Человек все равно уйдет отсюда.

ЗЛОКЛЮЧЕНИЯ ЧФЫ ПРОДОЛЖАЮТСЯ

В середине июня, раньше обычного, потомство овдовевшего Чфы начало самостоятельно добывать себе пропитание. Быстро подрастая и становясь все прожорливее, барсучата настолько изголодались на скудных приношениях измученного родителя, что у самых слабосильных остались кожа да кости.

И вот, совсем еще несмышленыши, барсучата стали с каждым днем все дальше уходить от норы. Они набрасывались на каждую бабочку, на жуков, выкапывали съедобные корни, клубни, а попутно и земляных червей, снимали со стеблей улиток, ели зелень. За великое счастье почиталось поймать лягушку или мышь.

Но запас кормов вблизи норы, и без того бедный — потому что здесь из года в год паслись предшествующие поколения обитателей норы, а также сами родители, — быстро иссяк. Голод гнал барсучат все дальше от убежища. И вот уже двое из них не вернулись с охоты: они сами стали добычей пронырливого Буги. Через несколько дней, когда Чфы повел свою голодную ораву к Моховке, на обильные корма, третьего унес Белохвостый К лек. Наконец, еще — один, слишком беспечный, припозднившись на охоте, попал в лапы Мяуа, когда она после свидания с Амба-Дарлой вышла знакомиться с окрестностями.

Так за каких-нибудь полмесяца потомство несчастного Чфы сократилось наполовину. И хотя оставшиеся в живых кое-как прокармливали себя, они все-таки оставались еще несмышленышами в этом большом и сложном мире, в котором тебя на каждом шагу подстерегает опасность. Поэтому Чфы сам предводительствовал своим отрядом во время охотничьих походов.

В одну из таких вылазок Чфы повел щенков на Черемуховую релку. Накануне он забегал туда и обследовал в отсутствие людей территорию бивака. Там он поживился кухонными отбросами и теперь решил угостить ими своих отпрысков. Они пришли туда под вечер. Вкусные запахи ошеломили барсучат. Они обшаривали каждый клочок земли возле кухонного очага, подбирая съедобные крошки, иные пробовали проникнуть в палатку, безуспешно подкапываясь под края полога. Один из них, наиболее расторопный, нашел неподалеку от очага пустую стеклянную банку из-под консервов, обнюхал ее. Увидел внутри нее крупного жука, попытался вытащить его лапой — ничего не получилось. Тогда он с трудом просунул в банку голову, но и теперь не смог достать добычу — мешали плечи.