Сквозь нашу призму

Мы встречали даже докторов, которые хотя видимо так и дышали атомами и эфиром, когда дело касалось до философии мироздания, однако по отношению к философии жизни являлись консерваторами, оттого, напр., что лечили архиереев, игумнов, предводителей дворянства или губернаторов и т. д.

«Пути Господни неисповедимы» даже и по отношению к адвокатам и врачам… Как же не радоваться! Мы, не получившие ничего за эти дела, тоже искренно рады, что монастырь выиграл процесс. Но и при этом тревожат нас некоторые мысли, вопросы и сомнения Например: «В харьковском обществе был возбужден этим процессом живейший интерес», говорит корреспонденция «Молвы»; но дело Веры Засулич тоже возбуждало интерес. Когда Веру оправдали, «интеллигенция» берегов Невы аплодировала и проливала слезы восторга…

Любопытно было бы знать, аплодировала ли в этом случае харьковская публика серьезному и правдивому решению харьковского суда?

Мы думаем, что нет… Монастырь – не реальное училище… Монахи – это ведь крайняя правая… В Пантелеймоновском Афонском монастыре, например, есть один мул. Его кормят и хранят, но на него никто не смеет садиться только потому, что Царский Сын, Его Высочество Великий Князь Алексей Александрович немного проехался на нем… В монастырях одни вовсе не философствуют, а другие думают, что все злое – в нас самих, в нашей природной греховности, а не в том или другом общественном устройстве; считают земную иерархию отражением небесной и т. д.

Какие же тут могут быть аплодисменты? Мы полагаем, что самый приверженный сын Церкви из присутствовавших на этом, в самом деле замечательном процессе вышел из залы очень скромно и перекрестился где-нибудь за углом, озираясь.

И еще раздирающий вопрос… что это значит:

«В высших сферах проект этот был встречен довольно неблагосклонно; Хрущеву было предложено пожертвовать имение на какое-нибудь другое полезное учреждение»…

Так пишет корреспондент «Молвы»… Что такое эти высшие сферы?..

Уж не обмолвился ли корреспондент?.. Полезное учреждение?

В государстве православном что же может быть полезнее духовно-православного учреждения?

Каковы бы ни были монахи сами (мы знаем, что в наше время и они очень ослабели), но учение их уже потому правильно, что в нем больше практической реальности, чем в учениях уравнительного оптимизма… Монахи пессимисты для земли… И это уж одно превосходно, потому что учит покорности и терпению. Монахи более, чем кто-либо, реалисты в хорошем смысле этого слова, – они не мчатся за розовым облаком рая земного… Они если не все умом понимают, то сердцем чувствуют, что вблизи это розовое облако окажется всегда лишь серым, сырым и нездоровым туманом.

IV Полезно ли самоуправство на улице?

На днях по Вержбовой улице проходила сгорбясь нищая старушка. Она хотела перешагнуть через грязь, как вдруг какой-то молодой парень простого звания, смеясь, подшиб ее ногою, и старушка упала в воду. Увидавши эту сцену, один из тех варшавских комиссионеров, которые носят красные фуражки, подскочил к молодому негодяю, схватил его и побил тут же весьма основательно. Публика (в том числе и мы, грешные) остались очень довольны этой карой, столь быстро последовавшей за подлым поступком. Теперь – философия. Во-первых, философия утилитарная.

До Бога высоко, до мирового судьи далеко; городовой тоже не всегда может вырасти из земли, а великодушный человек в красной фуражке был близко.

Значит – «легальность и в наше время не может еще вполне уничтожить живую правду не только на всем земном шаре, но даже и в Варшаве».

Во-вторых, философия художественно-историческая. Грязи на улице, положим, нет; пауперизма и тем более; малый ноги не подставлял, комиссионер его не бил. Публика не смеялась и не радовалась. В «Варшавском дневнике» не был бы весь этот случай описан… Что ж бы было? «Нирвана» какая-то. Абсолют! Германские мыслители говорили: достижение абсолюта есть прекращение истории. Что значит абсолют? Уж не то ли это царство правды и сплошной любви, которую нам предлагают некоторые органы, и русские, и западной печати?..

Нет, бедная старушка, падай лучше в грязь! Нет, молодой негодяй, бери на себя, так и быть, неблаговидную роль порока!.. И ты, добрый комиссионер, бей его крепче!.. Мы предпочитаем сложность и драму истории бессмыслию земного абсолюта…

Maxima miranda in minimis!

V Мы «Страну» сглазили!

Только что мы позволили себе в передовых статьях наших искренно похвалить некоторые свойства этой новой и очень умной в своем роде газеты, как вдруг в ней появилась следующая выходка: