Сквозь Пекло

— Теперь он вряд ли захочет здесь остаться, и чему либо учиться, — произнес Святозар. — У него одна мечта скорее вернуться домой… И, знаешь Гмур, мои люди, уходя отсюда, уведут твоих пленников, будь добр, во имя нашей дружбы, даруй им свободу.

На глаза Гмура навернулись слезы, он погладил наследника по руке и крикнул Гатуру стоящему возле входа, выполнить повеление Достойного Бога. Гатур кивнул и тотчас побежал исполнять приказ царя и Святозара. И только тогда наследник прикоснулся к еде.

— И, зачем? — отрываясь от еды, вопросил Святозар. — И, зачем, ты, Гмур держишь темничников, они на тебя не работают, и всю жизнь проводят в темницах… Устроил эти три прохода… В одном пропасть разбил, в другом голодного ящера посадил… Я чуть в ту пропасть не свалился, хорошо меня Храбр спас. Чуть на ужин к ящеру не попал, хорошо имя его вспомнил, которое, ты, мне когда-то сказывал. Да, хорошо еще, что этот ящер меня узнал и признал во мне победителя Ерку, а то бы пришлось ему голову мечом ДажьБога отрубать…. А, я ведь помню, чего ты тогда сказывал про ящеров, когда водил меня в Ултакские горы, что это древнее и очень мудрое существо, кое убивать не должно, а должно уважать и почитать, должно подчинять себе… А, у самих этот ящер с голоду умирает, видал бы ты, как он облизывался увидев меня…Хотя вернее сказать не увидев, а унюхав…

— Голодный? — взволнованно, переспросил Гмур. — Ах, да это бестолочь Гет его не кормит…Уж я ему задам, за то… А, тот проход с пропастью, то не мы делали, он там был.

— Гмур… — Святозар развернулся, посмотрел на друга и покачал головой. — А, то я не знаю, вы, али не вы… Ты ж меня водил в Ултакских горах, я ж все помню.

— Кхе…кхе, — смущенно засмеялся царь, и с сожалением в голосе проронил, — ну, хорошо уберем мы его. И камень поставим, чтобы все знали, что в среднем проходе живет ящер… — А после перестав смеяться, и беспокойно воззрившись на наследника, пояснил, — не хочу, я, чтобы кто-нибудь знал где мы живем….Боюсь, что и отсюда нас выгонят.

— Ну, это вряд ли, — откликнулся Святозар и отпил из кубка воды. — Кто захочет жить в этих мрачных подземельях… Да, и потом Восурия теперь граничит с Арапайскими горами, и ни я, ни мои дети ни станут тебя изгонять с твоих земель… Зря ты тогда, века назад, не обратился за помощью к моему деду Граниславу, он бы обязательно помог тебе, и защитил тебя от солуанцев и поллов… Хотя твой брат царь Альм, отказался от моей помощи и покинул свои земли… Не хотел он, чтобы восуры бились с племенами рутарийскими, не хотел, чтобы мы за них проливали свою кровь… И знаешь, Гмур, зря он этого не хотел, потому что все равно пришлось посем, не мне, а моим детям биться с этими племенами много десятков лет подряд… много… — Наследник замолчал, положил в рот кусок жаренного мяса, и неспешно прожевав, добавил, — найти тебя в этих горах трудно… Вед- показала мне где лежит твое царство, еще тогда во-второй моей жизни, но это было много позже того времени как я познал свою душу, много позже, когда я уже не мог покинуть мой народ… А я так хотел посетить и увидеть тебя, однако мне все время это не удавалось…Моя вторая жизнь была слишком насыщена борьбой и войнами, защитой моей веры, народа, Родины, добра! И мне некогда было даже вздохнуть, до самой смерти…Но, в этой жизни мне повезло, у меня есть земной отец…Он моя опора и поддержка в моем жизненном пути… И знаешь, Гмур, у меня скоро родится сын… мой первый сын в этой жизни, и я назову его Горислав.

— Так звали, твоего младшего сына, погибшего в битве с ягынями, — тихо сказал Гмур. — Горислав — горящий во славе, пламенный, он очень почитал Бога Семаргла, и сам был как лепесток пламени, лепесток огня…Помню, как ты скорбел по его утрате… помню…

— Мой отец, Ярил, хотел дать мне это имя — Горислав, — улыбаясь, произнес наследник. — Но так получилось, что я сам выбрал себе свое имя… Имя которым меня назвал ДажьБог. Поэтому я и решил назвать своего сына Горислав, мой отец заслуживает иметь внука с именем, которым хотел величать своего сына.

В зал вошел Гатур, а следом за ним ужасно смущаясь, и встревожено оглядываясь, зашел Лыбедь. Гмур, увидев родственника Святозара, радостно вскрикнул и приказал привести его, и усадить возле себя с левой стороны, да наложив ему на блюдо мяса и рыбы, погладив по руке и плечу, грустно вздохнув, молвил Святозару:

— Я, повелел, Гатуру отпускать всех восуров… И не знал, что они томятся в темницах… Мне очень жаль, что так получись с ними, и с твоим родственником.