— Нет, — спокойным и ровным голосом, отозвался Вий. — Сговор, как создался, так и был выполнен… Нук взял душу Долы вполон, а она ничего не потребовала взамен… Когда Нук увозил тебя и создал сговор, чтобы твой отец, правитель Ярил, не смог тебя разыскать при помощи магии. Твоя мать потребовала сохранить тебе имя, и Нук выполнил ее требование. Взамен закрыв тебя черным, невидимым для светлой магии щитом.
— Но, Нук, обещал матери, что если та отдаст ему душу, он сохранит жизнь ее отцу Эриху, — заметил Святозар, и, нащупав подушку на покрывале, взял ее руками и прижал к себе, чтобы не так сотрясалось от холода тело.
— Он это обещал, но она этого перед созданием сговора не потребовала от него, — дюже тихо пояснил Вий. — Он ее обманул… что ж, человек, зло оно такое… оно лживое и обманчивое, ему верить нельзя… Но да, ты, верно это и сам знаешь.
Наследник еще крепче прижал к груди подушку и тяжело вздохнул, понимая, что воевода прав… Прав… И зло точно лживое и обманчивое, потому чистые и светлые души соприкасаясь с ним, не всегда могут увидеть эту ложь и разглядеть обман. Наследник малеша помолчал, а потом спросил:
— Воевода, а как ты узнал, что я пил солнечный нектар у Богини Волыни?
— Если бы, ты, его не выпил… ты, бы не смог тут находиться, — незамедлительно ответил Вий. — Умер бы, в тот же миг. Ведь в Пекле души горят в пламени ледяного холода. Здесь нет тепла, нет света… здесь холод и мрак… Души тут видят мрачные потемки и ощущают на себе ледяной холод… — Вий смолк, и опять тяжело переступил с ноги на ногу, громко зашипел и добавил, — человек, тебе принесли еду, ты должен все съесть и выпить… И пообещай мне, что больше не будешь помогать этой душе, что долбит камень… пообещай.
— Нет, воевода, — отрицательно закачал головой Святозар. — Я не смогу дать тебе такого обещания.
— Охо…хо, — протяжно простонал Вий. — Очень жаль… очень… Ну, что ж ешь тогда и пей настойку, чтобы не умереть… Да и еще, будь пожалуйста очень осмотрителен в своих поступках, чтобы Чернобог не узнал, что ты здесь.
Святозар услышал, как закрылась, заскрипев решетка и тяжело ступая, ушел вправо Вий. Наследник открыл глаза и увидел стоящее рядом с ним прямоугольное блюдо укрытое черным утиральником. Он положил на покрывало подушку, дотоль прижатую к груди, и, протянув руку, убрал утиральник. На большом, бурого цвета, прямоугольном блюде лежал огромный кусок жареного мяса, похожий на длинную кишку, а в глиняном кубке, усеянном снаружи ярко-зелеными крапинками яшмы, находилась серебристая жидкость. Святозар взял кубок, поднес его к носу, и принюхался, и хотя в его темнице стоял запах сырости и будто перегнившей листвы, да травы, но от настойки совсем ничем не пахло. Когда наследник пригубил жидкость, которая на вкус оказалась дюже терпкая и горькая, то сделал над собой огромное усилие, чтобы сглотнуть то, что набрал в рот, а после громко закашлял, точно поперхнулся.
— Бе…бе… какая гадость, — заметил Святозар, обращаясь к настойке и сморщил лицо.
— Может и гадость, человек, — откликнулся Джюли, на мгновение, обернувшись, и увидев перекошенное лицо наследника, и кубок в его руках. — Но тебе стоит послушать воеводу и выпить настойку со смольего дерева до конца, иначе ты замерзнешь здесь… в этом обжигающем холоде.
Святозар посмотрел на Джюли, перевел взгляд на кубок и тяжело вздохнув, принялся пить настойку. Когда он сделал последний глоток, то поспешно закрыл себе уста рукой, потому как настойка просилась наружу, наследник передернул плечами и сглотнул то, что осталось во рту. И протяжно выдохнув, поставил кубок на блюдо, да оторвав кусок жаренного мяса, засунул в рот. Но так как слева в щеке находилась дыра, наследник положил кусок кишки на правую сторону рта и стал неторопливо пережевывать. Неизвестно, что это была за еда, и хотя она была похоже на мясо, но вкуса у этой еды совсем не было. Так называемая кишка была не соленая, не сладкая, не кислая, не горькая, проще говоря, никакая. Святозар скривил губы, не ощущая ничего во рту, казалось, что он жует кусок материи… но наверно, подумал он, у куска материи все же был какой-нибудь вкус, а в данном блюде вкус совсем отсутствовал.
— Что это за гадость? — замотав головой, произнес Святозар, и, подняв кишку с блюда, принялся ее разглядывать. — Это же невозможно есть, здесь нет вкуса, точно я жую тряпку…
— Надо было сначала поесть, — откликнулся Джюли. — А потом пить… наверное…
— Ты, думаешь, что вкус этой еды, перебила настойка? — спросил Святозар, и, вернув кишку на блюдо, вытер со лба проступивший на нем пот.
— Я точно не знаю, но видел, что дасуни, сначала едят, а уже после пьют, — вздыхая, пояснил Джюли. — Надо было тебе об этом сказать, человек.
— Странно, что дасуни тоже пьют эту настойку, — удивленно отметил Святозар, и почувствовал, как тело его изнутри наполнилось жаром. — Они, что тоже тут мерзнут?
— Не знаю, человек, не знаю, — тихим голосом, ответил Джюли.
— Святозар, Джюли. Меня зовут Святозар, — сказал наследник и поковырял пальцем в кишке, стараясь разобрать, что же это вообще раньше было.