Сквозь Пекло

Наследник открыл глаза, посмотрел на стенку, где допрежь сияли имена Богов, впрочем теперь на ней опять находились лишь темные выпуклости. Святозар придвинул к себе ближе блюдо, поднял утиральник и оторвал кусочек от шарообразного мяса, да засунул в рот, и от удовольствия закрыл глаза. Нежное, сладковатое, словно вареный осетр, мясо было очень даже вкусным. После затянувшейся голодовки, наследник почувствовал внутри себя, сильнейшее желание есть, и как всегда, быстро съел все мясо, оголив при этом круглый, розоватый скелет неизвестного существа. Наследник поднял скелет с блюда и принялся его рассматривать. Прямо посередине скелета у существа проходил толстый, длинный позвоночник, к которому с обеих сторон крепились дугообразные, тонкие ребра, сходившиеся впритык друг к другу на обратной его стороне.

— Что это за зверь был? — спросил Святозар и протянул скелет в сторону Джюли, тот обернулся, глянул на розоватый скелет, и, приподняв плечи, пожал ими. — Джюли, — обратился к душе наследник, немного погодя. — А, скажи мне, почему вереница душ, идет лишь в этом направлении? Как же они возвращаются обратно?

— Там под землей находится коридор. Темный, узкий и страшный коридор, — ответил Джюли, и порывисто вздрогнул всем телом. — В том коридоре царит вечная, вечная тьма… тьма и холод. Души несут воду до гостиного двора, выливают ее на постройку и точно по крутому склону летят туда, вниз в подземный коридор. Тот коридор дюже узок, и когда души идут по нему, то касаются плечами его стен, стараясь пробиться вперед, а стены словно сжимаются, пытаясь остановить их движение и сдержать их поступь. И каждый раз… каждый раз когда душа касается такой стены, та обжигает ее леденящим холодом…. Души идут под землей до озера, а дойдя, начинают карабкаться по такому же крутому склону наверх, и, вылезая из этого коридора, вновь встают в вереницу…. Но если какая-то душа не успеет встать в свое время, на свое место, то дасуни тут же ее схватят и приведут на жертвенник, да возложив на него будут сечь кнутами… И это очень, очень больно… поэтому души стараются изо всех сил, карабкаясь наверх по склону, лишь бы не потерять свое место, в веренице.

— Ужас, — содрогаясь и вспоминая стол укрытый красной материей, скрученную, черную веревку и кнут, протянул Святозар. — Ужас… А тебя, Джюли когда-нибудь били там?

— Да, били, — чуть слышно проронил Джюли. — И это очень, очень больно… больно…

Святозар положил скелет существа на блюдо, и, укрыв его останки черным утиральником, посмотрел на Джюли, и наполненным жалостью голосом, вопросил:

— А тебя за что? За что били? Ведь твое наказание, стоять и пробивать этот камень насквозь.

— Иногда Чернобог ходит смотреть на постройку гостиного двора, — пояснил Джюли и испуганно оглянулся, вроде страшась, что их подслушают. — И тогда он заставляет дасуней бить меня, а посем являет Чудо.

— Чудо? — переспросил Святозар. — Какое может являть чудо Чернобог?

— На площади в центре пекельного царства, — начал сказывать Джюли, и оторвавшись от своего валуна и стучания по нему, повернул голову к Святозару, и воззрился на него своими черными глазами. — Стоит великой силы столб, рядом с ним глубочайшая зчаша.

— Чего, чего, ты сказал, — переспросил наследник, перебив Джюли. — Я не понял.

— Ну, так называется углубление — зчаша, — объяснил Джюли. — Около столба и зчаши стоит душа грешника, который когда-то дюже много молил и просил Богов о помощи, но так как они не отклекались, утомленные его постоянным выпрашиванием, он решил молить и просить помощи у Чернобога. После смерти Радогост приставил его к столбу, чтобы он продолжал молить и просить, до тех пор, пока Чудо Чернобога не заполнит зчашу доверху.

— Хэ…,- поморщившись, заметил Святозар припоминая запах исходящий из углубления. — Я видел эту зчашу. Там внутри находится, что-то черно-зеленое и весьма воняет, впрочем как и все в Пекле, — и наследник передернул плечами.

— Это и есть Чудо, — кивнув головой, торжественно молвил Джюли, и, повернув свою черную голову к валуну, вернулся к наказанию. — Чернобог приходит к столбу, дотрагивается до огня ладонью и громко, что-то кричит на языке Богов, который тут знает лишь он, Вий и Пан…

— И еще Горыня, — поправил, Святозар, Джюли, и улегся на покрывалах, подоткнув под спину подушки.

Джюли перестал стучать палкой, развернулся, с любопытством зыркнул на Святозара, а после продолжив свое многовековое занятие, произнес:

— Чернобог громко кричит, и в тот же миг дасуни пригоняют вереницу душ к площади. Души и дасуни падают на колени, опускают головы и прижимаются лбами к земле, да закрывают глаза… И ждут, ждут… когда с неба упадет в зчашу капля Чуда.

— Не понял я, чего-то, — удивленно пожимая плечами, поспрашал наследник. — Откуда же они тогда знают, что в зчашу падает капля чуда, да еще и с неба? Они же вроде глаза закрывают, лбами прижимаются к земле… Да, и вообще, может это Чернобог плюет в зчашу… Плюет он туда, никакое это не чудо, а просто напросто его плевок.