Сквозь снег и пепел

Роясь по покупкам, Саша все глубже впадала в замешательство, смущение и удивление. Одежды было больше, как и всяких мелочей. Что она хотела? Взрослый мужчина знает о женщинах достаточно… Сразу вспомнился момент с покупкой средств гигиены… Она об этом даже не подумала! А он с ходу об этом спросил. Неловкость? Нет, это слово не подходит, для описания чувства, которое придавливало Сашу, итак, изо дня в день. Ей, было не по себе принимать от Данила все то, что он делал для нее и давал ей. А сейчас… Нет. Когда на тебя тратит деньги мужчина, это безусловно приятно. Но всегда у всего есть оборотная сторона. В этой ситуации она была не понятна. Зачем ему все это надо? Он и не требовал ничего взамен, только подтрунивал и в шутку упрекал только подгузниками и…теперь еще смертью полчища лимонов, но… В реальность вернул голос Данила, он только что разговаривал по телефону на балконе и как повесил трубку — загляну в комнату:

— Через пару часов нам надо будет с тобой съездить в одно место. Собирайся потихоньку. И не пугайся. Ничего страшного тебя не ожидает.

Помыться в душе женским гелем для душа и шампунем, пахнувшим, ананасиком… воспользоваться дезодорантом… Это конечно не назовешь счастьем, но тем не менее очень приятно. Выбор белья был, конечно, намного обширнее, чем предполагалось. Но! Одела что заказывала. Как и джинсы с джемпером.

— Тебе не понравились вещи?

— Я даже еще не все посмотрела… Спасибо, все понравилось. Но только это деньги, а я не могу тебе их отдать…

— Не парься, это мое решение. Пусть это будет подарок к выздоровлению. Одевайся, поехали.

— Куда?

— Будем дальше приводить тебя в порядок. Или твоя стрижка и ободранные ногти тебя устраивают? Странная ты женщина… Ненормальная я бы сказал.

Первый выход за пределы стен квартиры за долгий срок. Это вызывало неприятную нервозность и грозило панической атакой.

В подземном паркинге черный кроссовер, как верный пес отозвался на зов хозяина.

— Это не та машина…

— В смысле?

— Мы не на ней ехали.

— Я знаю. Это моя. Мы пересели в нее через несколько километров.

— Я не помню.

— Не удивительно.

Он предоставил ей возможность открыть дверь и забраться в авто самостоятельно пока возился с чем-то в багажнике.

Шумный поток машин, радио выдает знакомые треки. От некоторых воспоминания вызывают холодок, который пробегает по позвонкам и ударяет в затылок. Вечер, фонари зажгли свой свет и сливаются с огнями фар. Мир такой динамичный, яркий, шумный. Давит и пестрит. Невольно Саша стала съеживаться на сиденье авто, натягивая на кисти рукава куртки и втягивая шею в объемный шарф. Месяц затворничества заставил отвыкнуть от окружающего мира. А то, что в нем скрывалось заставляло опасливо озираться по сторонам. Кто все эти люди? Куда они едут? Что везут в своих багажниках и своих мыслях? Чем они сегодня будут ужинать?…

Светофоры, машины, переходы, собаки на поводках и под мышкой, витрины, баннеры, скверы, дома со светящимися окнами… Динамики разрываются от трека новомодного диджея. Данил бросает взгляд на спутницу и добавляет пару градусов тепла на климат контроле. Он следит за дорогой и расслабленно крутит руль одной рукой. В салоне пахнет его парфюмом, автомобильным освежителем воздуха и сигаретами. На зеркале заднего вида висит явно женский кулон в этническом стиле с массивным камнем. Это подарок? Или памятный сувенир? После долгой поездки через весь город и, кажется, все пробки и светофоры, кроссовер въезжает на парковку перед крупным жилым комплексом, нижний этаж которого занимали офисы, магазины и быстро. Среди всевозможных вывесок неоном светилась надпись «Вирджиния». Именно к ней и повел Данил Сашу. На асфальте сдобренном солю снег превратился в кашицу, зато на тротуарной плитке появилась тонкая корочка льда, и, если б не Данил, девушка бы рухнула, едва сделав шаг с проезжей части. От салона веяло типичными запахами мира женской красоты — химия, ацетон, специфический запах солярия и букет всевозможных отдушек.

На ресепшене перезагоравшая гидрольная блондинка растянула в дежурной улыбке вульгарно глянцевые и неестественно пухлые губы. Кокетливо помахав явно нарощенными ресницами, излишне длинными и до нелепости густыми, она проверещала слащавым гламуризированным голоском:

— Добрый вечер. Вы по записи?

Данил, кажется, чуть не прысну, но вежливо ответил:

— Добрый вечер. Да, к Виктории на 16 часов.

— Раздевайтесь, присаживайтесь.

Саша посмотрела на Данила взглядом побитой собаки. Снимать шапку — плохая идея…

— Сними куртку и отдай мне перчатки и шарф.

Вот так просто решил проблему Данил без намека на то, что проблема вообще есть.

— Можете не садится, Виктория уже тут, — пропел сочный голос, навевающий мысль о куртизанках.

У стойки стояла низкорослая и неясного возраста женщина пышных форм с яркими малиновыми волосами, выбритыми с одной стороны почти под корень и свисающими идеально гладкими, почти зеркальными прядями с другой.

— Эту леди нужно привести в порядок. После аварии, долго лежала в больнице, нужно исправлять катастрофу. — Данил стоя за спиной Саши показал пальцем на ее голову с прискорбным лицом.