Сквозь страх

Сейчас скажу, почему я решила, что комната есть. Потому что я, вроде бы, догадалась, где она может находиться. Буквально сегодня и поняла, когда шла из внутреннего двора, проходила мимо боковой стены и посмотрела на окошко музыкального зала. Тут меня прямо торкнуло!

Окно расположено слишком далеко от края! Я пишу немного сумбурно, но ведь если представить размеры комнат, кухни и то, где находится…»

Глава семнадцатая

Запись, по законам жанра, обрывалась на самом интересном месте. Я словно бы находилась внутри триллера, и мне предстояло разгадать загадку, которую примерно полвека назад загадала неизвестная девушка.

Сколько ей сейчас лет, жива ли она? Как сложилась ее жизнь? Поступила ли в институт, стала ли учительницей? Как ее записи оказались в той коробке? Она сама сунула их туда, желая оставить все в прошлом, не забирать с собой? Этого мне не узнать, и, собственно, это не имеет значения. Куда важнее другое: была ли девушка права насчет потайной комнаты?

Мне не терпелось понять, что она могла иметь в виду, когда говорила, что догадалась, исходя из размеров дома, где может находиться это помещение. Но позвонила мама, а потом раздался звонок от Юры.

– Прости, Лора. Я вчера погорячился. Не хочу, чтобы мы ссорились, – сказал он, едва поздоровавшись.

Голос звучал настороженно, будто он боялся задеть меня неосторожным словом и спровоцировать новый скандал.

– Я тоже этого не хочу.

Коротко ответила, хотя хотелось сказать ему много чего, обида так и грызла. Однако сейчас не время ссориться. В чем-то я готова понять мужа: Юра – человек, привыкший верить собственным глазам, а не ощущениям, чувствам и интуиции.

«И не сбрендившей на почве беременности жене», – прозвучал в голове ехидный голосок.

Но теперь все будет иначе. Обстоятельства изменились, у меня появились доказательства. Когда Юра прочтет записи, когда мы вместе отыщем потайную комнату, это, я уверена, прольет свет на все странности, творящиеся в стенах дома. Муж снова поверит мне, убедится, что я не выдумщица, и мы вместе найдем выход из ситуации.

– Ты хорошо себя чувствуешь? – спросил Юра.

– Более чем, – машинально ответила я.

Однако слукавила. У меня побаливал живот, а еще утром я заметила более сильные отеки, чем обычно. Кольца носить давно перестала, даже обручальное уже не налезало. Лицо в последние недели выглядело немного одутловатым, отекли ступни и лодыжки: надавишь – ямка остается. Но сегодня всего этого стало как будто больше.

Ничего, завтра мне как раз нужно идти сдавать анализы; если что не так, врач скажет, пропишет таблетки. Я отбросила эти мысли.

– Послушай, Юра, я тебе вчера не все рассказала.

– То есть? – спросил он все тем же встревоженным тоном.

– Кроме рисунков, я нашла в коробках кое-что еще. Тетрадь с записями.

Муж слушал, и я как будто воочию видела, как он хмурится и сжимает в руке телефон.

– Это что-то вроде дневника. Девушка, которая работала здесь нянечкой примерно в конце сороковых или в пятидесятых годах, пока в доме был круглосуточный садик, оставила записки. Я прочла. В основном это всякие мелочи вроде рецептов и выкроек, но есть и крайне любопытные строки. Про дом. Точнее, про то, что она и другие люди видели здесь. Прочтешь их и поймешь, что я ничего не выдумала, многие видели то же самое. Это не может быть совпадением.

Я чувствовала, что говорю слишком много, начинаю горячиться, хотя собиралась быть невозмутимой и спокойной.

– Все это слишком… – начал Юра, очевидно, не зная, что сказать.

– Не спеши отрицать. Вообще ничего не говори. Приезжай и прочти сам. В дневнике сказано: в доме есть потайная комната. Я уверена, это имеет отношение…

Договорить я не успела.

– Надеюсь, ты не собираешься сверлить стены в моем доме, начитавшись каких-то писулек? Это уже ни в какие ворота не лезет!

Юра так и сказал: «мой дом». Словно я была ни при чем. Словно я – досадная помеха. Только и умею, что создавать проблемы и путаться под ногами.

Я почувствовала, что расплачусь, если скажу еще хоть слово. Поэтому сбросила звонок и отключила телефон. Руки подрагивали, на душе было тошно. Почему Юра ведет себя как скотина, думалось мне, он же не был таким бездушным, таким злым.

Заболела голова. Не очень сильно, но ощутимо. Надо бы прилечь, иначе боль разойдется на всю катушку, еще и живот неспокойный какой-то… Прилягу, но прежде сделаю то, что хотела.

Я вышла из дома, медленно двинулась вдоль стены по направлению к заднему дворику. Записи неизвестной мне девушки были у меня в руках, я еще раз перечитала последние строки.

«Окно расположено слишком далеко от края!»