Сквозь тернии

Женя ничего не слышала, но прочла по губам своё имя... а ещё имя Светланы.

- Малыш, это ты запер дверь?

- Да, я.

- Открой, пожалуйста. Угрозы разгерметизации больше нет.

- Я не могу. Прости, Евгения.

- Что? – Женя напряглась, гоня прочь самые страшные мысли. – Но почему?!

- Радиоактивный фон каюты – выше допустимых норм. Я не могу рисковать жизнями остальных членов экипажа.

Женя поднялась на ноги.

- Что ты такое говоришь, Малыш?

- У вас двоих – наблюдаются признаки лучевой болезни.

- Да нет же... – Женя поперхнулась. К горлу подкатил сладковатый рвотный позыв. Тут же стошнило желчью. Повело. – Чёрт!..

- Женя, мне страшно! – Светлана истошно трясла головой.

- Я с тобой, – прохрипела Женя, силясь устоять на ногах. – Сейчас, – она неуклюже развернулась и побрела к дивану на ватных ногах. – Малыш, прошу... не ради меня... ради Светланы – ведь вы же друзья. Ей необходима помощь! Нам всем нужна помощь именно сейчас!

Женя кое-как добралась до дивана и, без сил, рухнула рядом с девочкой.

Светлана тут же подвинулась. Прошептала:

- Малыш, мне очень страшно. Вспомни наши игры... а беседы... или то, как мы вместе летали сквозь облака. Ну же, прошу!..

Повисла тишина.

Женя закатила воспалённые глаза.

- Господи, дай мне сил...

Люк со звоном отлетел в сторону. В каюту, друг за другом, протиснулись сначала Аверин, а следом Титов. На лицах обоих – неподдельный испуг. У Аверина разбит нос. Титов изрядно помят, но без видимых повреждений.

- Что с девочкой? – буквально с порога бросил Титов.

- Понятия не имею... – ответила Женя. – Что-то приходило.

Аверин склонился над Светланой.

- Как ты? В норме?

Девочка кивнула. Попыталась улыбнуться, но только поморщилась от очередных спазмов в животе.

Аверин пристально смотрел на комбинезон Светланы ниже пояса.

- Идём, я уложу тебя в своей каюте. Ты не против?

Светлана виновато улыбнулось.

- Только если Женя не против...

- Она не против, – сухо отрезал Титов, освобождая проход; он подождал, пока Аверин не вынесет поникшую девочку в коридор, после чего навис над Женей, точно дознаватель.

Женя отвернулась.

- Я не знаю, что Это было, и каким именно образом Этому чему-то удалось проникнуть на ваш корабль, минуя все поля и заграждения. Но Оно было тут!

- На что Оно похоже?

- Понятия не имею. Малыш сказал, что это чужой, и что Это невозможно увидеть, – Женя собралась с силами и улыбнулась. – Малыш, спасибо тебе.

- Он тебя не слышит, – сказал Титов. – Я вырубил его, чтобы открыть люк.

Женя откинула голову на спинку дивана. Безумно улыбнулась.

Титов напрягся.

- Что с девочкой?

Женя покачала головой.

- Это ты сотворила с ребёнком такое? – спросил в лоб Титов. – Мы уже сталкивались с твоими истериками.

Женя аж заскрипела зубами, силясь не наброситься на Титова с кулаками.

«И откуда только силы берутся? Чёртов ублюдок!»

- Ну же, отвечай! – заорал Титов.

Женя усмехнулась.

- Вот она, ваша жизнь или не жизнь. Постучала в дверь, надеясь завести дружбу, а вы отказываетесь в неё верить. Так кто вы сами?.. – Женя дёрнула за растрепавшийся локон, в надежде привести себя в чувства. – Ответ прост: вы – «слепец»! – Со всех сторон обрушилась спасительная тьма.

В бытовом отсеке было шумно. Собрались все, за исключением дежурившего Александра Сергеевича и отдыхающей Светланы. Девочка спала вторые сутки подряд, напрочь игнорируя пищу. Она угасала буквально на глазах. Превращалась в бледную тень. В призрак самой же себя, пока ещё наделённый плотью. Временами Светлану рвало. Алой желчью, что намертво въедалась в белоснежные простыни, источая нестерпимый смрад. Все были встревожены, но были не в силах что-либо поделать.

Женя понимала состояние девочки, как никто другой из членов экипажа. Её и саму «штормило» вторые сутки кряду. Тоже рвало, а ещё нестерпимо болела голова, так что временами возникало нестерпимое желание крикнуть на весь необъятный космос, вложив в этот агонизирующий вопль всё наболевшее. Глаза слипались от усталости, но боль не позволяла сделать передышку. Выручали таблетки и мрак, что обрушивался на голову чёрным кузнечным молотом, руша грань между реальностью и забвением. Однако моменты небытия казались неимоверно короткими. Действие таблеток прекращалось, мрак отступал, и действительность вновь наполняла сознание потоками нестерпимой боли. Женя прекрасно понимала, что не выдержит подобного эмоционального «шквала» хоть сколько-нибудь долго. Неделю, ещё может быть. Но вот что дальше – вопрос.

«Хоть на рифы бросайся!»

Титов призвал к тишине.

- Господа, нам нужно уяснить один момент: сигнал не мог идти из атмосферы Юпитера. Это попросту невозможно.

- Как же... – возразил Аверин. – После всего случившегося, я поверю, во что угодно.

Титов гневно сверкнул глазами.

- Ваше право. И, тем не менее, это иррационально. Особенно всё то, что рассказала Евгения.

Женя вздрогнула.

- Хотите сказать, что мне всё привиделось? А как же Светлана?.. – Женя устало глянула на Титова. – Или вы по-прежнему думаете, что на её теле следы от моих рук?

- А что я должен думать? Что на корабле и впрямь что-то побывало?!