Сквозь тернии

Второй случай. Здесь шестерни крутили вовсе не ревущие моторы. Как не было длиннющих ремней и ужасных колоссов. В недрах сознания метались упругие пружины: туда-сюда, тик-так, так-так. Механизм жил вовсе не жаждой продукта. Он нёс в себе информацию. Неведомо кому, неведомо где, неведомо когда. Может показаться, что жить вот так, в самом себе, неимоверно скучно, но Механизм не грустил. Он повседневно делал своё дело и ждал… Иногда заглядывал Мастер, и Механизм был ему рад. Потому что тот не навязывал своей воли, а просто говорил: интересовался, как дела, что случилось, не забывая при этом рассказывать о себе. Причём делал он это так, словно ни к кому не обращаясь. А иногда пел — мурлыкал себе под нос незатейливый мотивчик и смазывал шестеренки Механизма канифолью. В этих случаях Механизм и вовсе замирал, прислушиваясь к совершенству. Он знал, что ни за что в жизни не сможет повторить и двух нот из «услышанного» мотивчика, но это его не злило. Нисколько. Потому что он знал свою цель, своё предначертание, свою роль. И всё это, в совокупности, не мог постичь ни один мастер во всём мире, потому что их цель была так же совершенно иной. Но, в свою очередь, они ценили и оберегали Механизм, потому что без него, утратился бы смысл всей их жизни. Так они и жили в дружбе, Мастер и Механизм.

— Евгения, вы с нами?

Женя вздрогнула. Уставилась на Титова, будто видела впервые в жизни. Тут же взяла себя в руки и отложила пакет прочь.

— Нет аппетита? — спросил Аверин.

— Фигуру берегу, — попыталась отшутиться Женя, но ничего не вышло.

Титов вздохнул.

— Самое страшное в нестандартной ситуации, это когда ты перестаёшь её контролировать.

— Неплохо сказано, — кивнул Аверин, выдавливая в рот вязкое повидло. — Хм… Тоже неплохо.

Титов провёл ладонью по лицу.

— Ну так что, Евгения? Давайте не будем играть в молчанки и прочее — мы же с вами взрослые люди.

Женя тряхнула головой.

— Да я и не играла ни во что, — она вновь ухватилась за отложенный пакет.

«Ой, плохо! Вообще жуть! Только посмотри, до чего ты себя довела, подруга!»

— Просто думала, с чего начать. Ведь, по сути, ничего и нету.

— Ничего себе, нету, — Титов покачал головой. — По радио вовсю болтает неведомо кто, а вы, шуточки шутить!

Женя выдохнула. Затем набрала в лёгкие побольше воздуха и заявила:

— Я бы сказала, что они разрозненные — эти комбинации, — ответила Женя. — Имеются редкие повторы. Но если не задаваться конкретной целью их определения, то покажется, что данные всё время изменяются.

Титов тёр указательным пальцем губы и молчал.

— А чего-нибудь странного нет? — спросил Аверин. — В этих цифрах. Может число «пи» проскальзывает или стороны равнобедренного треугольника упоминаются?.. Невзначай, конечно.

Женя метнула в Аверина взгляд полный ненависти.

— Сядь и послушай, если так интересно! Одного понять не могу: почему все на меня так взъелись? Я просто врач, а не пилот или научный сотрудник-лингвист! А если никто из вас не знает латынь, так это ваши проблемы, а не мои! Садитесь и учите, пока не долетим! Заодно, расширите кругозор.

— Евгения, — Титов искренне посмотрел Жене в глаза — та тут же отвернулась. — Женя, никто на тебя не злится и не давит. Тебе это просто кажется из-за той напряжённости, что царит сейчас внутри корабля.

— И чем же она вызвана, эта ваша напряжённость? — безразлично спросила Женя, по-прежнему смотря в сторону.

— Внешними факторами. Думаю, это нормально. Особенно, если учесть факт того, что мы столкнулись с неизведанным. Причём так скоро. Я, если честно, ничего подобного и не ожидал.

— Выходит, нам незачем лететь дальше, — Аверин скучно улыбнулся.

— Это ещё почему? — не понял Титов.

— Вы ведь нашли ту жизнь, что искали. Причём не каких-нибудь там головоногих малюсков или медуз, живущих подо льдом, а здравомыслящих существ, что уже освоили радио и дальний космос.

— Всё шутите? — Титов вновь повернулся к Жене. — Сколько разрядов в численных построениях?

— Когда как. Но в основном, четыре разряда. Насколько правильно я могу судить. Потому что произношение немного изменено, плюс помехи и разнообразие голосов в эфире.

— Как это, разнообразие?

— Ну как… — Женя пожала плечами. — Это явно разные существа. Причём из различных мест. Потому что мощность сигнала постоянно меняется.

— А женские голоса есть? — спросил Аверин.

— Есть, — охотно откликнулась Женя. — Причём заключительную фразу — «натант, — неизменно говорит женский голос. А мужчина перед этим повторяет, ранее сказанную ею комбинацию чисел. Как-то так.

Титов кивнул.

— Ясно.

— Что вам ясно? — поинтересовалась Женя.

Титов тяжело вздохнул. Собрался было ответить, но Аверин его опередил:

— Это — станция. Обычная железнодорожная станция, какие есть в любом современном городе.

— Вы сами соображаете, о чём говорите? — Титов покрутил пальцем у виска. — Какие поезда? Мы за триста миллионов километров от ближайшего железнодорожного вокзала!

Аверин качнул головой.

— И всё-таки это Путь.

— Откуда ты знаешь про Путь? — Женя еле сдержалась, чтобы не вскочить на ноги.