Сквозь тьму и свет

– Это совсем непросто, верно? – сказала Элла и передвинула руку к уздечке. – Тащить весь день за собой карету. Спасибо тебе.

Кобыла ответила коротким ржанием и уткнулась носом в щеку Эллы. Она наклонилась к ней, чувствуя тепло лошади.

– Ты умеешь обращаться с животными.

Элла поняла голову и увидела возницу, Лорана, который стоял перед входом в Пыльную бухту и подбрасывал в воздух старую тряпку. Лорану было никак не меньше пятидесяти лет, левый глаз легонько косил, и сам он едва заметно хромал. Возница не стал дожидаться ответа. Он улыбнулся и направился на постоялый двор.

Элла улыбнулась в ответ и почесала шею лошади.

Когда Элла и Фарда приехали в город, там царило оживление: пыльные улицы заполняли самые разные торговцы, они продавали свежие фрукты, тонкое льняное полотно, кастрюли, сковородки и все, что Элла только могла вообразить. Это напоминало рынки в Мельногорске. А теперь, когда сумерки накинули свой туманный плащ на улицы Фаренмила, а заходившее солнце окрасило дома в оранжевый цвет, наступило спокойствие. На холодном зимнем небе едва виднелась луна, словно рисунок мелом на льдисто-голубой парусине. Элла всегда любила это время суток – момент, когда она могла одновременно видеть на небе солнце и луну.

На другой стороне улицы куда-то поспешно шла мать, державшая за руку ребенка, – ей приходилось почти тащить его за собой. Элла невольно рассмеялась, глядя на упрямое выражение лица малыша. Она вспомнила, как Кейлен так же демонстрировал протест, когда мама пыталась отвести его туда, куда он не хотел. Элла вздохнула, чувствуя, как ее охватывает печаль. Мысли о доме часто оказывались смесью горечи и радости. Они давали ей утешение, согревали сердце. Но в то же время мысль о том, что теперь она очень нескоро увидит лицо матери, наполняла ее глубокой печалью.

Фейнир, который лежал рядом, положив голову на лапы, тихонько вздохнул. Волкобраз без особых усилий бежал за каретой во время путешествия из Антикера в Берону – впрочем, она не сомневалась, что так и будет. Тем не менее она не очень понимала, как Фейнир нашел ее в Гизе и почему не остался с отцом и Кейленом.

Так или иначе, Элла была счастлива, что волкобраз остался рядом. Она не знала, как справилась бы одна со всеми трудностями.

– Теперь осталось совсем недолго.

Волкобраз поднял голову, услышав голос Эллы, и склонил ее набок, словно задавал вопрос; в его желтых глазах светился ум.

– Только не смотри на меня так.

Фейнир фыркнул и снова опустил голову на лапы.

– Вот и хорошо. Не знаю, что мы будем делать, когда доберемся туда. Мы пойдем к Таннеру и поговорим с ним. Возможно, потом я…

– Он когда-нибудь отвечает?

Элла повернула голову и увидела Фарду, стоявшего сбоку от кареты. Она настолько погрузилась в размышления, что не заметила, как он подошел. Сможет ли она когда-нибудь привыкнуть к его стальной кирасе и черному плащу? На самом деле он оказался лучшей компанией для путешествия, чем она предполагала. У него даже периодически получалось шутить. Не слишком удачно, но он пытался.

И сейчас он опять наблюдал за ней своими неизменно внимательными темно-зелеными глазами.

У Эллы перехватило горло от тяжести взгляда Фарды, и она почувствовала, как в жилах начала пульсировать кровь. Всякий раз, стоило ей чуть успокоиться, она мгновенно вспоминала, что он враг. Не показывай слабости. Элла прищурилась и внимательно посмотрела на него, нахмурив лоб.

– Постоянно, – ответила она, пожимая плечами. – Он поддерживает разговор лучше, чем большинство известных мне мужчин.

Ей показалось, что Фарда собрался рассмеяться, но сдержал смех. Ее взгляд остановился на висевшем у бедра воина мече; эта картина лишила Эллу остатков спокойствия. Он – солдат Лорийской империи.

Я не могу ему доверять.

– Не сомневаюсь, что так и есть, – ответил Фарда. – Тем не менее ты можешь поговорить и со мной? Мне нужно забрать посылку из одного постоялого двора, расположенного в противоположной стороне города, и буду рад, если ты составишь мне компанию.

Элла помедлила, пытаясь понять, какой ответ вызовет наименьшие подозрения. Она может сказать «нет». Но тогда что ей останется делать? Только сидеть в общем зале постоялого двора и пить эль, пока его вкус не станет казаться совсем омерзительным, но она поступала так уже слишком много раз.

– Конечно, – наконец ответила Элла. Со стороны Фейнира послышалось ворчание, выражающее несогласие, но он утих, когда девушка почесала его за ухом. Иногда даже создавалось впечатление, что все, чего хочет волкобраз, – это почесываний. – Давай, ты тоже можешь пойти с нами.

По улицам спешили люди, одетые в льняные рубашки и штаны, несмотря на зиму. Пожалуй, это на Севере поражало больше всего, во всяком случае, в Выжженных землях: даже зимой здесь не было холодно. В Прогалине Элла носила бы толстое зимнее пальто и перчатки. Но здесь она надевала тонкие летние платья – в противном случае сразу начинала потеть.