Сквозь топь и туман

Илар втащил в помещение Вейку – красного, пыхтящего и отчаянно упирающегося. Мавна отступила назад, и Илар швырнул Вейку так, что тот покатился по полу.

– Илар! Осторожнее!

Брат расправил плечи и скрестил руки на груди. Он запыхался и выглядел хоть и злым, но всё-таки больше потрёпанным.

– Говори, – рыкнул он так грозно, что Айна неодобрительно покосилась на него и шмыгнула к столу: проверять горшки с закваской.

Вейка жалобно всхлипнул, прикрыв лицо локтем. Он так и лежал на полу, в изодранной рубахе и с кровоподтёком на щеке. Мавне стало перед ним стыдно.

– Не хнычь! – Илар шагнул вперёд, нависая над Вейкой. Тот пополз к столам, нелепо перебирая ногами в пыльных сапогах. – Вот моя сестра! Встань и говори, глядя ей в глаза, слышишь, ты…

Он схватил Вейку за грудки и рывком поднял на ноги, так что на миг его стопы оторвались от пола. Вейка был чуть ли не вдвое меньше Илара: тщедушный, низкий, с несуразными длинными руками и лицом, покрытым крупными оспинами. Он скривил рот, будто вот-вот разрыдается, и угрюмо покосился на Мавну.

– Ш-шкурка, – выдавил Вейка, и у Мавны в груди снова стало холодно. – Ля-лягушачья.

– Ты знаешь, что это означает?.. – ахнула Мавна.

Вейка неохотно кивнул и вытер нос тыльной стороной руки.

– З-знаю. Их носят бо-болотники. Неж-жаки.

Илар торопливо тронул Айну за плечо и указал на выход. Она недовольно фыркнула, любопытно обернулась на Мавну с Вейкой, но всё-таки не стала спорить и вышла из пекарской, захватив с собой поднос с хлебами.

– Продолжай, – велел Илар.

– Ну, я ув-видел эт-того парня… Сра-азу понял, не наш-нашенский. А п-потом смотрю, шкур-ра эта… висит.

Мавна вспомнила, как впервые встретила Варде: вечером, в сумраке, у реки. Она даже не разглядела как следует его самого, какое уж там – заприметить шкурку. Да и в прошлые встречи она ничего не замечала, пока Купава не указала: смотри, мол, что-то на поясе. И то Мавне сперва казалось, что это дубовый лист. Она нахмурилась.

– Как ты его увидел? Следил за Мавной?

– Н-нет. Случайно. – Вейка быстро облизнул без того влажные губы. Под взглядом Илара он горбился, будто хотел стать ещё меньше. – На праз-зднике. От-тошёл… Ну… в к-кусты. Слы-ышу, го-голоса. Смотрю, п-прямо из-з воды вы-ылезает, ве-венок в руках в-вертит. И свет та-так упал, что я с-сразу ув-видел на п-правом бок-ку у пояса ш-шкурку эту.

Илар устало провёл ладонью по лицу и медленно выдохнул. Мавна так и прижималась спиной к столу, не произносила ни слова – язык будто присох к нёбу, в голове стоял гулкий звон. Ей не хотелось ничего больше слушать, не хотелось, чтобы Илар продолжал задавать свои вопросы, а Вейка – отвечать. Замолчали бы лучше оба и ушли, оставили бы её в покое…

– И что с того? – фыркнул Илар. – Если я нацеплю жабью шкуру, ты тоже обзовёшь меня нежаком?

Вейка отчаянно замотал головой:

– Нет-нет-нет-нет. Ты с-свой. Тебя я з-знаю. А тот… Дух у не-его н-нечеловечес-ский. Бо-олотом от нег-го пахнет. Т-тиной и… мерт-мертвяками.

«Ничем таким от него не пахнет», – подумала Мавна, но вслух ничего не сказала.

– Мало ли от кого тут пахнет болотами! Живём не в чистом поле, сам за околицу выгляни. Ты что-то ещё знаешь. – Илар сощурился и шагнул к Вейке. Тот всхлипнул, вжимаясь в столы, и завертел головой, ища выход, но Илар встал так, что никуда не денешься: с одной стороны – горячая печь, с другой – ряды столов.

– Слышал я! – вскрикнул Вейка. – На т-торгу в пр-рошлом го-оду слышал. Гов-ворили там б-бабы, что у-упыри научи-ились людьми перек-кидываться. А чтоб вер-вернуться об-братно в с-свой облик, нос-сят свой д-дом на с-себе. Болотники, вот, ляг-гушачьи ш-шкуры тас-скают.

– Баб. Послушал. На. Торгу. – Слова вырывались изо рта Илара с шипящим придыханием. Мавна поняла: если она продолжит молчать, брат перестанет держать себя в руках, и что тогда будет с Вейкой, никто не знает. – Наслушался сплетен и решил испортить жизнь моей сестре?

Он медленно занёс руку. Вейка заскулил, сжался в комок, закрывая руками голову. В висках у Мавны застучало, она сделала шаг вперёд и тихо сказала:

– Илар. Перестань.

Её голос прозвучал так слабо и хрипло, что его не было слышно за Вейкиными всхлипами. Набрав в грудь побольше воздуха, она попробовала ещё раз:

– Пожалуйста, Илар!

Кулак застыл. Брат медленно развернулся, глядя на Мавну с немым вопросом.

– Не надо. Он же… дурачок. Все знают. Померещилось.

– Если мерещится, то молчи и попроси травок у лекаря, – процедил Илар, но руку всё-таки опустил. – Он подвергает тебя опасности своими россказнями. Я этого не прощу.

– Он больше не будет. Правда же, Вейка?

Вейка осторожно выпрямился и отнял руки от лица, неверяще покосившись на Мавну.

– Н-не буду?

Мавна шагнула к нему, осторожно встала между ним и Иларом. Илар недовольно фыркнул у неё над ухом.

– Не будешь. Зачем тебе это? Сплетни распускают только подлые люди. А ты не подлый. Ты наш. И я тоже своя. Разве ты мало меня знаешь?

Лицо Вейки смягчилось, он почти перестал дрожать.

– Теб-бя д-долго знаю. Но неж-жака т-твоего…