Сквозь волшебную дверь. Мистические рассказы

– «Она спокойно осмотрела деревянные кóзлы и кольца, на которых было вывернуто столько суставов и которые слышали столько криков и стонов. Когда взгляд ее упал на три ведра воды, приготовленные для нее, она с улыбкой сказала: “Всю эту воду принесли, чтобы утопить меня, месье? Вы же не думаете, что в такого небольшого человека, как я, все это поместится.”» Подробное описание пытки читать?

– Нет-нет, ради Бога, не нужно.

– Тут есть одно предложение, которое, бесспорно, убедит вас в том, что вы видели во сне именно описанное. «Добрый аббат Пиро, не в силах смотреть на страдания грешницы, поспешно покинул зал». Убедились?

– Совершенно. Сомнений нет, это то самое событие. Но кто же эта дама, чья внешность была столь привлекательна, а конец столь ужасен?

Дакр подошел ко мне и поставил на столик рядом с моим диваном маленькую лампу. Взяв страшную воронку, он повернул ее так, чтобы свет падал на медный ободок. Так надпись на ней была видна лучше, чем накануне вечером.

– Мы с вами уже выяснили, что это эмблема маркиза или маркизы, – сказал он. – Кроме того, поняли, что последняя буква «Б».

– Это точно.

– Посмотрите, слева направо эти буквы больше всего похожи на «М», «М», маленькую «д», «О», и маленькую «д» перед последней «Б».

– Да, кажется, вы совершенно правы. Обе маленькие «д» видны очень четко.

– То, что я вам сейчас прочитал, – сказал Дакр, – это официальный протокол суда над Мари Мадлен д’Обре, маркизой де Бренвилье{549}, одной из самых известных отравительниц и убийц в истории.

Пораженный необычностью своего ночного видения и его истинным смыслом, который открылся мне благодаря исчерпывающим доказательствам Дакра, я притих. Когда-то я уже слышал об этой женщине. В памяти всплыли смутные воспоминания о ее жизни, о ее разнузданном распутстве, о том, как она долго и хладнокровно измывалась над больным отцом, как ради мелкой выгоды погубила братьев. К тому же я вспомнил, что храброе поведение преступницы перед смертью до некоторой степени искупило ужасы ее жизни, что в последние минуты маркизу де Бренвилье жалел весь Париж и что спустя несколько дней после казни женщину, которую при жизни проклинали как убийцу, уже почитали за мученицу. Лишь одно возражение пришло мне на ум.

– Но каким образом на этой воронке могли оказаться ее инициалы и эмблема ее титула? Ведь не может быть, чтобы в средние века знать почиталась настолько, что их титулы увековечивались на пыточных орудиях.

– Мне этот вопрос тоже не давал покоя, – ответил Дакр. – Но я нашел этому очень простое объяснение. В то время дело это наделало много шума, так что можно легко вообразить, что ла Рейни, начальник полиции, просто решил оставить эту воронку себе на память. Не так уж часто допросу с пристрастием подвергались французские маркизы. Нет ничего удивительного и в том, что он выгравировал на ней ее инициалы, дабы все понимали, с каким событием связан этот предмет.

– А это? – спросил я, указывая на отметины на кожаном горлышке.

– Она была кровожадной тигрицей, – сказал Дакр и посмотрел в сторону. – И как у всякой свирепой тигрицы, у нее были крепкие и острые зубы.

Ужас Пещеры Синего Джона

Следующий рассказ был найден среди бумаг доктора Джеймса Хардкастла, умершего от чахотки 4 февраля 1908 года в 36 номере пансиона «Аппер Ковентри флэтс» в южном Кенсингтоне{550}. Знавшие его близко отказываются высказывать свое мнение относительно этого необычного документа, но единодушны в том, что это был рассудительный человек научного склада ума, напрочь лишенный фантазии. Ему бы никогда не пришло в голову сочинять небылицы и выдавать их за истину. Бумага находилась в конверте, подписанном: «Краткий пересказ событий, произошедших недалеко от фермы мисс Аллертон в северо-западном Дербишире{551} прошлой весной». Конверт был запечатан, на его лицевой стороне карандашом было написано: «Дорогой Ситон, вероятно, вы заинтересуетесь, а может быть, и огорчитесь, узнав, что из-за того недоверия, с которым вы восприняли мой рассказ, я решил больше никому не рассказывать о ТОМ случае. Эти записи будут прочитаны после моей смерти, и, возможно, незнакомые мне люди, к которым они попадут в руки, поверят мне больше, чем мой друг».

Установить личность этого Ситона не удалось. Могу добавить, что покойный действительно приезжал на ферму Аллертон в указанное время и что именно тогда там произошли некие вызвавшие определенные волнения события, совпадающие по характеру с рассказом доктора Хардкастла. Это известно доподлинно и сомнению не подлежит.

Далее я привожу его рассказ целиком, ничего не меняя. Он имеет форму дневника, некоторые записи в нем расширены, есть и пропуски.

«17 апреля