Сквозь Время

Наасс, сохраняя внешнее спокойствие, внутренне оставался напряжён до предела. Чтобы как-то успокоиться, он постоянно перемещался по вип-ярусу на движущихся дорожках, а иногда и пешком, проверяя надёжность постов, охраны заложников, смотрел, как расположены вокруг «Луча» крейсеры военных и флаеры полицейских, не готовятся ли они к штурму.

Матешин понимал состояние Наасса. Он и сам был напряжён, так как лучше других знал психологию военных. Однако он сознавал, что те люди дисциплинированные и без приказа действовать не начнут.

Бывают, конечно, исключения, как с командиром крейсера, отдавшим приказ на огонь по терминалу. Но в той ситуации он действовал абсолютно верно, и всё же, судя по всему, получил взыскание за самовольство. Поэтому офицер в разговоре с Наассом упомянул о необходимости получения разрешений от вышестоящих командиров. А потом лично прибыл для передачи нейтрализованных лиц, хотя мог поручить это любому своему подчинённому.

К началу проведения референдума случилось то, что и должно было случиться – граждане конфедерации разделились на два лагеря: одни полностью поддерживали повстанцев, другие требовали немедленного штурма и наказания мятежников, виновных в гибели Президента, министров, незаконной нейтрализации десятков ключевых чиновников.

Естественно, сторону Наасса приняли наиболее обездоленные, а также часть жителей средних ярусов городов Сообщества. Им всем хотелось получить обещанные послабления в режиме перехода за энергетический пояс и с яруса на ярус.

Их идейными противниками стали наиболее состоятельные граждане мегаполисов.

Появились и те, кто пока не принял для себя окончательного решения и колебался, взвешивая все «за» и «против».

Среди последних был и Ритан Поолл. Он знал о незаконном Кристалле Времени, но ничего не говорил Эсс и её родителям, считая информацию секретной. Поолл принимал мятежников за преступников, достойных безусловной нейтрализации но, как и подавляющее большинство граждан пришёл в ужас, узнав о злодеяниях верхушки власти.

Эсс и её родственники считали, что преступники – бывший Президент и его клика, и без колебаний примкнули к лагерю сторонников мятежа, стыдясь, что в своё время отдали голоса недостойным. Скорая расправа произвёла на интеллигентных людей сильное воздействие, но они приняли её как неизбежную кару выродкам в наказание за зло более чудовищное, нанесённое беззащитным детям.

Информационные каналы, дурея от радости, что появилась такая тема для обсуждения, эксплуатировали её всяк на свой лад, выжимая из неё максимум возможного. Повсюду в режиме реального времени проходили дебаты с участием наиболее известных политиков. Они с умным видом и апломбом высказывали своё мнение, видение дальнейших событий, убеждали граждан в правильности или неправильности выбора той или иной позиции.

Им апеллировали идейные противники. Они утверждали, что представленные так называемые доказательства, порочащие доброе имя и честь Президента и министров, есть не что иное, как грязная инсинуация. Эти, с позволения сказать, доказательства необходимо подвергнуть тщательной экспертизе, а пока никакого референдума проводить нельзя, проведение его в таких условиях невозможно в принципе, о каком референдуме можно говорить, если нарушается сама суть его?

Порой такие дебаты заканчивались скандалами с переходом на личности, а то дело доходило и до драки, к дополнительной едва скрываемой радости ведущих, радеющих за повышение рейтингов.

Мятежники в «Луче» настроили все каналы на приём и пытались анализировать поступающую информацию.

Оставались военные, пока хранящие молчание. И это нервировало Фэда более всего.

В конце концов, он стал-таки полномочным представителем. Это окончательно раскололо Сообщество на два политических лагеря.

У противников Наасса появился свой лидер.

К этому времени Фэд отпустил заложников и распустил Главное Собрание и Высочайший Совет Сообщества.

Военные, лишённые министра обороны, расстрелянного в числе других, тоже разделились.

Началась гражданская война.

По информационным каналам поступали сообщения о повсеместно вспыхивающих вооружённых столкновениях не только по политическим разногласиям, но и этнической нетерпимости в некоторых регионах конфедерации; о возрастающем день ото дня количестве жертв.

Несмотря на утверждение о том, что народ Сообщества давно един, реальность выглядела куда как иначе.

Наасс метался, будто разъярённый тигр, понимая, что почти не контролирует ситуацию, несмотря на доверие граждан. Ему не хватало знаний, умения и политического авторитета, тянуть в одиночку такую ношу оказалось не по силам. Чтобы исправить критическое положение, он распорядился о проведении выборов в Главное Собрание и высочайший Совет, назначил новых ключевых министров и чиновников обезглавленных департаментов и служб. Государственная машина с пробуксовками начала выбираться из трясины. Дело пошло на лад.