Сквозь все преграды

— Я тоже раскаиваюсь, — сказал он с горечью. — За всю жизнь я не делал большей глупости. Тебя унизил, а себя выставил дураком. И я тоже хотел бы зачеркнуть вчерашний вечер.

— Пожалуйста, не говори так, Мэтью. Никто, даже Дэвид не устраивал для меня такого чуда. Это самый прекрасный, самый романтичный поступок, и я буду помнить о нем всю жизнь!..

Мэтью покраснел.

— Ну, я рад, что тебе понравилось, — смущенно сказал он.

— Мэтью, я должна кое-что тебе сказать. Жаль, что я не сделала это вчера! Мне хотелось сказать это еще месяц назад, когда ты первый раз предложил мне выйти за тебя замуж.

— Я знаю, что ты хочешь сказать, но сначала дай мне выговориться. Не беспокойся, я не буду опять делать предложение.

— Но, Мэтью, я как раз…

— Есть еще кое-что, милая. Мне трудно рассказывать об этом, так что, пожалуйста, посиди тихонько и послушай. А потом будет твоя очередь.

— Хорошо, Мэтью, — прошептала Мариетта. — Как хочешь.

Мэтью нахмурил брови так, словно его мучила головная боль, и опустил глаза.

— Я никому никогда этого не рассказывал, — промолвил он после короткого молчания. — Даже и думать об этом не мог. Давай больше никогда не будем возвращаться к сегодняшнему разговору. Хорошо? — Он поднял на нее глаза.

Выражение его лица поразило Мариетту, она согласно кивнула ему. Мэтью снова опустил глаза.

— Ты ведь знаешь о Лэнгли Тайнее. — Он улыбнулся. — Старина Лэнг! Он два года заботился обо мне: кормил, оберегал от неприятностей, учил всему, что должен знать полицейский. Хороший полицейский, — добавил он, искоса взглянув на Мариетту. — Он любил, чтобы все было по правилам. Господи, Лэнг стремился к совершенству во всем! Надо идеально стрелять, назубок знать законы и отлично ездить на лошади. — Мэтью покачал головой. — Только тогда у полицейского есть шанс выжить. Вот этому Лэнг меня и обучал. Обучал правилам, которые должны войти в плоть и кровь, а иначе — смерть. В Найтс-Ферри ты узнала одно из них, когда я объяснял, как следует стрелять. Помнишь, милая?

— Да, — тихо ответила Мариетта. — Я помню. Если придется стрелять, хорошо прицелься и…

— И стреляй, чтобы убить, — закончил Мэтью, одобрительно кивнув. — Правильно. Это первое, чему научил меня Лэнг. Никогда не целиться в человека просто так, но если нужно убить — убивай. Другого не дано. Или ты выстрелишь первым, или тебя убьют.

— Понятно. — Мариетта осторожно коснулась его руки и почувствовала, как сильно он напряжен.

— Я видел, как Лэнг убивал. Он был очень терпелив, делал это только в крайнем случае, но уж если бил, то бил без промаха. Я не видел более меткого и быстрого стрелка, кроме, пожалуй, Дрю Куинна, который очень ловко управлялся с оружием там, в Хетч-Хетчи. Но Лэнг… Господи, он вселял в меня страх Божий! Меня даже стошнило, когда я увидел первый раз, как он кого-то убил, — так я испугался. Но Лэнг сказал: «Он нарушил закон и понес справедливое наказание». Он часто повторял эту фразу, потому что почитал закон, как десять заповедей, а себя считал чуть ли не Моисеем, который заставляет свой народ блюсти их.

— Мне хотелось бы с ним познакомиться, — шепотом сказала Мариетта. — Он, наверное, интересный человек?

— Да… был. — Мэтью вздохнул. — Это точно. Он многому научил меня, а я… Я никогда не говорил… ни разу я его не поблагодарил, ни разу не сказал ему, что он для меня значит. Я был просто глупым мальчишкой и не думал о том, что все может измениться. А Лэнг был чертовски хорош во всем. Клянусь, Этти! — Он крепко стиснул ее руку. — Я подражал ему. Мне казалось, что Лэнг будет жить вечно.

— Ты любил его, как отца.

— Да, — кивнул Мэтью. — Как отца. Я вел себя глупо, по-детски, но он все понимал. Лэнг видел меня насквозь. Ему ничего не надо было объяснять. За это я его и любил. — Он закрыл глаза и сжал руку Мариетты так, что чуть не переломал ей пальцы.

— О Мэтью!.. — Мариетта подала ему другую руку, словно хотела сказать: ломай и эту.

— Лэнг родился в Абилине. Он считал, что это настоящий Техас, самое сердце штата. Закончив работу, он всегда говорил: «Ну, малыш, пора возвращаться в настоящий Техас». — Мэтью улыбнулся. — Абилин мне не очень нравился, особенно по сравнению с Санта-Инес, но Лэнг любил этот город и использовал любую возможность, чтобы поехать туда.

Однажды мы отправились в Абилин после того, как целый месяц ловили бандитов, ограбивших банк в Лаббоке. Тяжелая это была работа, и Лэнг мечтал вернуться домой. Он уже подумывал о пенсии и написал своему другу, федеральному маршалу в Хьюстоне, насчет меня. Хотел, чтобы я получил его место, когда он сдаст свой значок.

В общем, до Абилина нам оставался день езды. Мы остановились в крошечном городишке. Ты понимаешь, что я имею в виду? — Мэтью посмотрел на Мариетту. — У него и названия-то нормального не было. Мы с Лэнгом зашли выпить в старый, ветхий салун. Только сели — вдруг вбегает какой-то парень и спрашивает: «Это вы — Лэнгли Тайне?» Никто не удивился: Лэнга хорошо знали в округе Абилин.