Сквозь закрытую дверь

— Не думаю, что мистеру Истону требовалось ваше сочувствие.

Пришлось признать, что он, наверное, прав.

— Ну, пусть так, но вы все равно не знаете, что случилось в библиотеке.

Он откинулся в кресле и сложил руки на груди.

— Я знаю, что кто-то использовал ваше имя, чтобы заманить Истона на встречу. Знаю, что в библиотеке он был ранен и через несколько часов умер. Также я знаю, что кто бы это ни был, он пока не появился. — Он пожал плечами. — Другого толкования фактов я не вижу. — Он допил кофе и поднялся. — Спасибо за завтрак. Ещё раз.

— Спасибо за джем.

Я проводила его до двери. Он остановился уже на пороге.

— Чуть не забыл. Мы закончили работать в библиотеке. Помещение снова ваше. — Он улыбнулся профессиональной полицейской улыбкой. — Хорошего дня, Кэтлин.

Я вернулась на кухню. С одной стороны двери из гостиной маячила лохматая серая голова, с другой выглядывала чёрная.

— Можете заходить, — сказала я. — Он ушёл.

Оуэн пошёл пить, а Геркулес уселся у моих ног.

— Мурр, — сказал он, и потёрся головой о мою лодыжку.

Я намазала маслом маленький кусочек булочки и дала ему. Это заставило Оуэна пулей примчаться к нам. Я угостила и его.

— Вы едите слишком много человеческой еды, — заметила я.

Коты в ответ сердито посмотрели на меня — не говори глупостей.

Зазвонил телефон, и я пошла в гостиную, чтобы ответить.

— Привет, Кэти, — от теплого голоса матери в груди знакомо защемило.

— Привет, мам.

— Как дела в Миннесоте?

— Хорошо, — за исключением убийства, в котором я замешана, подрядчика, который не появляется, когда должен, и пары котиков-клептоманов с магическими способностями. — Как Бостон?

— Дождливо. Я звоню сказать, что папа будет сниматься в рекламе.

— Это хорошо, — я передвинула телефон, чтобы сесть. — Реклама банка? Он говорил, что собирается участвовать в прослушиваниях, потому что они планировали снять серию роликов.

— Нет, не банка, но режиссер — наш бывший студент. Он пригласил Джона на прослушивание.

Бывшие студенты моих родителей — довольно разношерстная компания. И почему это она не говорит, что за реклама?

— Это какой-то продукт от эректильной дисфункции? Папа будет сидеть полуголым в ванне на вершине горы?

Мама фыркнула.

— Конечно, нет. Ты же знаешь, он легко обгорает.

— Что тогда? Мазь от геморроя? Таблетки от простатита? Лак для волос?

Папа, может, и говорил о рекламе банка, и у него, определенно, положительный, вызывающий доверие внешний вид — высокий рост, серебряные волосы, классический профиль. Но в итоге он всегда оказывается в гораздо более красочных проектах.

— Очень смешно, Кэтлин, — в голосе мамы послышался легкий укор. — Он будет блохой, только и всего.

Я уставилась на трубку.

— Блохой?

— Это будет реклама нового средства от блох. Режиссер захотел снимать твоего отца, потому что он не соответствует типажу.

— Есть какие-то типажи блох?

Она проигнорировала мое замечание.

— Он хотел актера классической школы.

— Чтобы сыграть блоху?

— Очень, очень-очень хорошо оплачиваемую блоху, Кэти.

— А, вот оно что, — рассмеялась я. — Папа рядом?

— Ушел за рогаликами.

— Передай ему мои поздравления.

— Передам, — ответила она. — Есть новости о Грегоре Истоне? Похоже, его карьера катилась к закату. Собщение о его смерти не попало даже на первую страницу раздела об искусстве.

— Особых новостей нет, — сказала я, положив ноги на пуфик. — Оказывается, он сменил имя.

— Серьезно? Ну, актеры часто меняют имена, почему бы и музыкантам этого не делать? Никто не выберет Лулу Мэй Крумхольц на роль девушки Бонда. И Грегор Истон продаст больше классической музыки, чем Буфорд Хорнсвэгл — она остановилась. — Истона же не звали Буфорд Хорнсвэгл?

Я рассмеялась.

— Нет, он урожденый Дуглас Грегори Уильямс. Отличное имя для дирижера.

— Дорогая, может он пытался от чего-то избавиться. Стеснялся своей семьи. Или ему не нравилось его имя. Ты тоже прошла через это.

— Я — нет.

— Да, да. Когда тебе было семь.

— Это не считается, — возмутилась я.

— Считается. Ты очень постаралась, написала официальное заявление о смене имени. Точнее, шесть заявлений. Пытаясь расплавить карандаш, чтобы сделать печать, ты чуть не подожгла занавеску в душе. Один документ ты вручила нам с папой, один своей учительнице, а остальные раздала соседям.

Я закрыла глаза и приложила руку ко лбу.

— Принцесса Аурелия Роузбад Найтингейл, — вздохнула я.

— Ага, ты помнишь.

— Еще бы. Джоуи Хиггинс отказался называть меня новым именем.

— И ты разбила ему нос.

— Мне пришлось остаться после школы и писать строчки. Это было долго — я умела только печатными буквами.

Мама рассмеялась.

— Ты спорила с директором, что строчки — это жестокое наказание, нарушающее конституцию, потому что школа еще не научила тебя писать.

— Ну, меня отпустили на полчаса раньше.

— Бедный мистер Кэмпбелл выпустил тебя, боясь, что иначе у него голова лопнет.