Сквозное. Навылет

— Нормально… Терпеть можно, — улыбнулась, слизывая с губ капли воды, чтоб ему повода не давать вновь про врача вспоминать.

Интуитивно как-то подалась к Денису, обняв за талию, прижалась. Оба голые, кожа к коже. И, чтобы там сама не думала, а ведь балдеет от этого ощущения! Тянется к нему каждой клеточкой… Он сам, как раковая опухоль, черт возьми! Все плотнее ее организм занимает, выедая здравый смысл и адекватность. Влюблял ее в себя…

Бедром ощутила, как дернулся, начиная отзываться на ее близость, его член. Толкнулась, поднимаясь, наливаясь, горячая плоть, которая с водой по градусу вполне могла бы посоревноваться. Давит, хоть и видно, что Денис и не думает развивать, просто тело его на нее всегда так реагирует, и он не скрывает, не стесняется. Да и как тут скрыть?

А она пытается… Нет, не свое желание близости с ним спрятать, но тоже ведь важное?

А-а-а-а! Голова взорвется от сомнений, по ощущениям!

Правильно? Нет? Впервые эти мысли возникли. И испугали еще больше, кажется, как и его слова о враче, про которые не забыла.

В тот момент и пришла идея: «А если его попробовать отвлечь?..»

Глава 15

«Мир — бранное поле, каждый из нас воин…
…Истина, если ты честен, откроется.
Наша жизнь — цепь перевоплощений,
И бой с собой — это война священная.
И если рядом есть та, что сохранит верность,
И её чистота тебе даёт уверенность,
Значит, это любовь. Поздравляю, братка!
Ныряй в неё! Ныряй, без остатка».
Мачете «Ныряй без остатка»

Шуст не сразу понял. Реально, так сосредоточился на ее состоянии, пустив иное по боку, что и когда Тала легко, как-то медленно и будто все еще немного сонно провела по его плечам, продолжая с губ капли воды слизывать, решил, что ей поддержка и опора нужна. Ноги-то слабые, заметил, как Тала о стену опирается.

Подхватил чудо свое под спину, раскрытыми ладонями тонкие лопатки накрыл. Как впитывая хрупкость девушки, тонкость эту ее всю, вжимая в свои пальцы, перечерчивая кожу Талы своими линиями судьбы, вдавливая, словно клеймил. Блин! Жадный до нее все-таки аж чересчур, но сил нет сопротивляться, да и зачем?

А эта девчонка привстала на носочки, качнув бедрами так, что прижалась, поелозила влажным от воды животом по уже затвердевшему члену, дразня набухающую чувствительную головку… И губами к его рту потянулась, легко царапнув зубами подбородок…

Так. Он что-то не въехал.

Вернее, понял Шуст даже слишком хорошо, а пах, так вообще, моментально все смыслы считал! На подкорке прям, с кончиков и подушечек уже ее пальцев, сейчас сжавших его плечи с поразительной силой для человека, который встать с кровати сам не мог пять минут назад.

— Тала… — попытался остановиться, прикинув, что она вполне его стояк могла ощутить, и посчитать, будто обязана удовлетворить желание.

Стоило признать, что пока Денис не особо отказывал себе в удовольствии наслаждаться ее телом. Возможно, перегибал местами и не очень вникал, а ведь и ранее уже замечал, что чудо его устает быстро и словно изматывается. Однако ни разу же не отказала…

— Чудо мое, расслабься, я же не зверь какой-то, вижу, что тебе не хорошо, не подохну чай от нехватки секса пару дней, и дольше монахом жил. Сильнее по тебе оголодаю, — хмыкнул, как бы все в шутку переводя.

Обхватил ее тонкие запястья своими пальцами, снимая со своей шеи, поглаживая пальцы. И такой острый, новый какой-то кайф, кольцо ощущать… Сам не до конца понимал, почему для него это так важно стало? Но, когда вчера после встречи Айяз повел их по выставочной комнате, хвалясь масштабами и уровнем, Шуст увидел это кольцо… И все. И точно, как с самой Талой, должен был его заполучить и на нее надеть!

Будто, правда, дракон, как Тала вчера и обозвала, посмешив его. Но это как метка, весомый довод для всех, для целого мира, что его только!

И по фигу, что законы иного требуют! У Шустова свои законы! А оформить все — не проблема, это и без них провернут, внеся в ведомости и делая свершенным фактом; закрепляя перед любым законом его право на нее. На обладание и владение, на право холить Талу и баловать, оберегать по своему разумению и власти, учитывая ситуацию.

Тала в ответ на это заверение как-то странно и непривычно на него глянула, сквозь мокрые ресницы с висящими на них капельками воды. Тягучий взгляд, глубокий и совершенно непроницаемый одновременно!

Его не то что током пробило, Шуста жидким огнем окатило, ошпарило, хоть вода и адекватная! Прокатилось жгучей волной от затылка, до потяжелевших яичек, заставляя реально кожу на спине натягиваться так, словно тесна ему стала. Челюсти без его контроля сжались все в той же алчности: цапнуть бы, метки свои по всему телу расставить!

Врет. И без перерыва вечно голодный до нее, дикий какой-то.