Слабакам не место рядом (СИ)

В свое время, когда Лиса еще принимали за «Пару другого альфы», Дин срывался в город отдыхать телом. Гормоны били по мозгам, волк бесился, а сам Антипов от любой встречи с зарвавшимся подопечным заводился с полуоборота. Найти в городе подходящего омежку для снятия напряжения не составляло труда. Нежные мальчики млели от животной привлекательности, послушно раскрывали ротики, давали себя лапать, встали в любые позы. И абсолютно не удовлетворяли. Не хватало остроты, не хватало характера, непокорности. Омега, который бы перехватывал инициативу, вступал в борьбу на равных, диктовал свои условия, не прогибался. И покорялся, отдавая себя как награду в руки достойнейшему. Тогда Дин еще уговаривал себя не верить, что единственный, кто попадает по всем предпочтениям в десятку, находится совсем рядом, в поселении.

Возвращался Дин в совершеннейше разбитом состоянии — несколько суток в лесу, сходя с ума от неудовлетворенности, ни из кого не сделают пушистого кролю. На пороге дома, с внешней стороны, сидел бледный, замотанный, клюющий носом Юра. Мозги выключились, даже, кажется, щелчки послышались, и вот уже альфа пытается вырваться из стальной хватки сжавшихся на его горле пальцев вожака. Ревность застила глаза красной пеленой, а слишком добрые отношения Лиса с красавчиком — о да, нереальным красавчиком, даже по меркам оборотней — сейчас лишили остатков разума. Припомнились все их переглядывания, все ухмылки и шуточки.

— Иди… от… — прохрипел Юра, — сам… не выпуск…

Дин резко отпрянул, прикрыв лицо руками. Твоего папу омегу, хотелось выть, даже не в волчьем, а в человеческом обличье. Идиот, это точно: сам же попросил запереть Пару в доме и быть рядом. Юра скатился на бок и жадно, судорожно глотал холодный воздух.

— При… дурок! Даже боюсь себе представить… что ты там нафантазировал. Охранял я твоего ненаглядного! Как ты и просил.

Дин вымученно улыбнулся, подняв виноватые глаза на лучшего друга. Слова не шли, и Дин очень надеялся выразить всё взглядом. Да, перегнул палку он знатно.

— Не смотри на меня так, — Юра боднул в плечо, — должен будешь. Не каждый день можно сделать вожака должником. Но, честно, лучше бы вы, Диныч, разобрались с вашими отношениями побыстрее.

— Это, Юр, не отношения. Это пиздец.

— Ты альфа или где? Он же тоже не бесчувственный чурбан. Тоже нервничал, мебель тебе, походу, в доме ломал. Сам-то чего от него хочешь?

— А чего можно хотеть от Пары? — вышло даже грубей, чем ожидалось. Он хотел его, всего, полностью, только себе и до скончания времен.

Юрас ответил сочувствующим взглядом доктора на душевнобольного.

— Тебе харизма на хрена дана? Он же просто омега!

— Он не просто омега! — взорвался Дин. — Его ни харизмой, ни деньгами, ни фамилией не возьмешь. Мы не вместе не потому, что у меня яиц не хватает, а потому что он этого не хочет!

— Бля, ты со своими страданиями заебал уже всех педально. Поговори с ним!

— А он всё еще здесь? — недоуменно спросил Дин, вглядываясь в друга, от удивления даже игнорируя оскорбление. Юра демонстративно покрутил пальцем у виска, и, легко перепрыгнув через перила крыльца, удалился.

Дом встретил угнетающей пустотой, с Лиса сталось бы обвести своего «телохранителя» вокруг пальца и уехать незаметно: по запаху не выловишь. Но он дремал на диване в гостиной, замотавшись по уши в толстовку Дина. И это как удар под дых — просто безбожно трогательно. Альфа, улыбаясь, тихо присел рядом на корточки и провел кончиками пальцев по вискам, заправил за ухо выбившуюся прядь. Не уехал никуда, остался, что же тебе надо, хороший? Лис сморщился от щекотки и открыл глаза.

— Дин?

— Лис. Привет.

— Привет. Ты как?

— Нормально.

Лис потер глаза длинным рукавом и сел на диване, просунув ноги аккурат между разведенных коленей альфы. Дин усмехнулся, и, опустив взгляд, ласково погладил его пальцы. Лис не вырывался и молчал, не зная, как начать разговор, но потом, на самой грани слышимости, шепнул самое главное:

— Спасибо.

Слово, такое маленькое, чтобы вместить в себя все чувства — благодарность, нежность, облегчение, заботу, переживание, надежду, радость — оплело их словно веревкой, связало воедино. Больше и не требовалось, они поняли друг друга. Лис наклонился, неловко обнял за шею, не закрывая глаз, прижался губами к губам. Отстранился на секунду, выдохнул, скользнул по лицу альфы нетвердым взглядом и поцеловал по-настоящему, всеми силами показывая, что он очень хочет, но не знает, как углубить поцелуй. Дин притянул мягко, боясь спугнуть, проталкивая язык в рот Лиса, вызывая встречную сладкую дрожь, зарываясь пальцами в волосы, медленно изучая, подталкивая и не мешая своему омеге творить благодарность. Волшебство прекратилось в один момент: Лис отстранился, испуганно огляделся и вывернулся из объятий, оставляя Дин гадать, что же он сделал не так.