Слабакам не место рядом (СИ)

Дин молча перебирал темные вихры волос, рассыпавшиеся у него по груди, и вдыхал до дрожи любимый горько-сладкий запах. Все происходящее еще виделось слишком эфемерно-сказочным.

— Что же я за тряпка такая? Я думал, увижу его и, не колеблясь, всю обойму расстреляю. А не смог…

— Малыш, я тобой очень горжусь…

— Стоял и пялился на него как дурак… Хотя, может, я ему еще хуже сделал? Перевернул ему все эмоции. В смысле навсегда… Он теперь до конца жизни будет гореть, сожалея о содеянном. Уверен, сойдет с ума. Сам от себя не ожидал.

— Худой мир всегда лучше доброй войны, — пальцы оттянули прядь длинных волос. Здесь, живой, вернулся. На самом деле, это единственное, что имело значение.

— Заметно, что ты за мир по тому, как поредели ряды нашей доблестной Комиссии!

Губы Дина непроизвольно приподнялись, обнажая вмиг заострившиеся клыки. Он прикрыл глаза, с трудом удерживая мучительный рык.

— Мы только питерских и успели убрать, самую гниль. Остальные либо не знали ни о чём, либо разбежались.

Лис приподнялся и спокойно заглянул в глаза своему альфе:

— И что, будем ловить их всю оставшуюся жизнь?

— Да нет. Один из убитых мальчиков, которого ты нашел, оказался сыном известного писателя. А тот в свою очередь — лучшим другом вожака главной уральской стаи. Так что бежать им только на Юг, а там они на хер никому не нужны. Слишком много у них недругов, — Дин погладил его по щеке, не то успокаивая, не то придавая уверенности собственным словам, не то просто желая касаться. — Ты, кстати, в курсе, что твой дед теперь в Комиссии?

— Ему давно пора заняться чем-то общественно полезным.

Они замолчали, зависая в состоянии мягкого погружения друг в друга. Никаких секретов, никакой беготни, никакой борьбы. Сердцебиение одно на двоих.

— Стало легче?

Омега уткнулся носом в широкую грудь и простонал что-то невнятное; поднял голову — глаза блеснули отчаянной горечью.

— Стало… пусто. Я так долго к этому шел, что теперь не знаю, что делать. Придется чем-то заполнять.

— И что бы ты хотел делать? — лежать и не обнимать было просто невозможно, и Дин сомкнул руки на узкой спине, притягивая ближе.

— Учиться.

— Серьезно? — не на шутку опешил Антипов: такого варианта он совсем не ожидал.

— Да. Я же даже школу не закончил… И путешествовать. Ненавижу сидеть в четырех стенах. Ненавижу!

— А как же ты сидел в поселении?

— Здесь был ты.

Дин улыбнулся, понимая, что это было нелепое, неточное и слегка неуверенное, но признание в любви. Его глупый мальчик готов был страдать и терпеть, каждый день проверять свою силу воли, чтобы просто быть рядом.

— Знаешь, есть много способов доказать, что ты сильный. Иметь силы, чтобы жить. Иметь мужество, чтобы не опуститься. Иметь честность, чтобы наказать. И иметь благородство, чтобы простить. Ты нереальный. Я таких в жизни не встречал.

— Я всего лишь идеальная копия тебя. — Лис фыркнул и потерся носом о шею. Сейчас ему казалось всё глупостями в сравнении с теми страданиями, что пережила его Пара. Прикоснулся губами к ключицам и тихо выдохнул:

— Знаешь, как бы это пафосно ни звучало, но он убил во мне оборотня. А ты возродил во мне человека.

Дин прижал омегу к себе и опрокинул на кровать, наваливаясь сверху и нежно целуя; так правильно и удобно, будто Лис был до малейшего изгиба создан специально под него.

— Есть еще одна вещь… — Дин неторопливо стащил с омеги обувь и свитер, интонацией показывая, что он никуда не намерен вставать с постели следующие несколько суток.

— Со свадьбой придется подождать, — почти выстонал Лис.

— Почему это? — оборотень сощурился, а зверь глухо зарычал внутри: ну уж нет, теперь он никуда этого омегу от себя не отпустит, не в ближайшую вечность.

— Потому что мне нет восемнадцати…

— И когда это было проблемой?

— Когда ты по документам либо покойник, либо инвалид. И единственный опекун — это папа.

— Ну, тогда мы определились с первым местом путешествия! — Дин прижался всем телом, кайфуя каждой клеточкой, наполняясь восторгом и ловя сладкую дрожь любимого.

— Не всё так просто… Со мной вообще не бывает просто… — Лис вцепился в широкие плечи, закрывая слезящиеся от счастья глаза и совершенно дурея от таких нужных прикосновений.

— Преодолеем. Лис?

— Дин, не говори го-о… — ответ потонул в жадном и нетерпеливом поцелуе. Всё потом. Система координат разбилась на непонятные кусочки, в которой самой важной была безудержная любовь, ясная и незамутненная.

Из всех миллиардов людей на планете нашлись двое, созданных друг для друга — это ли не чудо?

Встреча не могла быть иной, потому что они не какие-то иные.

========== бонус ==========

— Потому что надо было сразу звать! — заворчал Лис, маленьким торнадо врываясь в комнату, не снимая тяжелых ботинок. На ходу кинул куртку Дину и проехался коленями перед застывшим на диване Юрой, бездумно и счастливо пялившимся в пространство.

Лис проследил за его взглядом, но тот не выражал хоть малейшую толику адекватности.

— И давно он так?

— Ну, с Архангельска, — прошелестел рядом Ники, глядя как Лис щелкает пальцами перед носом у брата, — и здесь уже часа полтора.