Слабо не влюбиться? (СИ)

– Да никаких, – она пожимает плечами. – Поеду домой, приму душ… Вечером, может, по магазинам пройдусь. А ты когда в Москву возвращаешься?

– Вообще-то я хотел обсудить это с тобой.

– Со мной? – она почему-то удивляется.

– Ну да. Думаю, нам стоит обговорить, как действовать дальше.

Я беру Васю за руку, но девушка, как-то странно смутившись, выдергивает ладонь из моих пальцев. Затем она правда чешет нос, но мне отчего-то кажется, что настоящая причина ее отстраненности не в этом. В конце концов, почесать нос можно было и другой рукой.

– О чем ты, Тём? – из ее рта вылетает нервный смешок. – О каком «дальше» ты говоришь?

– Я говорю о нас с тобой. О нашем будущем, Вась.

Слова даются с трудом, потому что выражение ее лица мне не нравится. Я больше не вижу карамельную девочку, которая стонала в моих объятиях прошлой ночью. Передо мной снова надменная Снежная Королева со стальным блеском в глазах.

– У нас нет будущего, – пугающе просто произносит она. – Ты, видимо, меня неправильно понял.

Ее холодный взгляд не скользит, не трогает, не касается – он бьет. Наотмашь. С такой небывалой силой, что я падаю, срываюсь с острия собственных надежд и кубарем лечу куда-то в непроглядную вязкую бездну боли и унижения.

– Ты… Ты ведь шутишь, да? – ладони непроизвольно сжимаются в кулаки.

Я все еще не могу поверить, что Вася говорит всерьез. Что после стольких лет топтания на месте она опять отказывается иди со мной вперед.

Боже! До меня только сейчас в полной мере доходит, каким глупцом я был! Плыл по жизни, выбирая не пересекающиеся с ней маршруты. Заглушал тоску по ней поддельным и безопасным. Обманывал сам себя ровно до тех пор, пока она, ломая все устои, опять не возникла на моем горизонте.

Прекрасная, как детская мечта. И необратимая, как сердечный приступ.

– Тём, пойми, рано или поздно это должно было случиться, – она сочувственно наклоняет голову, а меня от этого явно снисходительного жеста начинает мутить. – Мы закрыли юношеский гештальт, и теперь пора жить дальше. У тебя на носу свадьба, меня тоже парень ждет.

– Парень?! – меня будто обухом по голове ударили. Аж огненные искры из глаз посыпались. – Ты не говорила, что у тебя есть парень! Да и вчера на празднике моих родителей ты была одна…

– Ну и что? – Вася усмехается. – Ты тоже был один, но это же не значит, что тебе не к кому идти.

Я горю заживо. Горю, выжигая наполняющий комнату кислород. Каждый следующий вдох – боль. Каждый новый выдох – страдание.

– У тебя правда кто-то есть? – с губ срывается не голос – хрип.

– Да, как и у тебя. Поэтому давай без драматизма, он ни к чему, – Вася невозмутимо поправляет волосы и добавляет. – Тетя Алина говорила, что твоя невеста беременна…

– Ребенка больше нет, – обрубаю.

– Да, сочувствую, – она опускает взгляд. – Но ты просто вспомни, что почувствовал, когда увидел тест на беременность, первое УЗИ… Согласись, эти впечатления были незабываемыми?

Смотрю на Васю, которая очерчивает пальцами невидимые узоры на столешнице, и вдруг понимаю, что никогда не видел ни теста, ни результатов УЗИ… Я вообще ни черта не видел! Почему Аделина ничего мне не показывала?

Неудобные чувства, словно промокшая фанера, разбухают в груди. Зажмурившись, отгоняю их подальше. Заталкиваю в самый потаенные угол души. Потом. Все потом. Сейчас важно совсем другое.

– Вась, – я сползаю со стула и, опустившись перед ней на колени, снова ловлю маленькую ручку. Она пытается вырваться, но я не отпускаю. Держу крепко. – Пожалуйста, не отталкивай меня. Давай сбежим ото всех, а? Ты пошлешь к черту своего парня, а я расстанусь с Аделинкой.

– Артём, ты в своем уме?

– Черт, Василис! Мы с тобой и так столько лет потеряли! Любили не тех, связывали свою жизнь не с теми! Так, может, пора уже наконец сделать правильный выбор?

Я заглядываю ей в глаза в надежде увидеть там хотя бы отблески понимания, но напарываюсь лишь на глухую стену безразличия. Кажется, прошлая ночь для нее действительно была лишь игрой…

Господи… Какой же я идиот! Она ведь даже не скрывала этого!

– Слабо не влюбиться, Солнцева? – с горечью повторяю фразу, которую она вчера бросила, как мне казалось, в шутку.

Ужасное осознание придавливает гранитной плитой, но я до последнего надеюсь, что ошибся.

– Не слабо, Соколов, – ее губы растягиваются в мстительной улыбке, подтверждая мои худшие опасения. – Как видишь.

Лучше б она плюнула мне в лицо. Лучше бы обозвала, наорала, заблокировала в соцсетях… Лучше б вообще никогда со мной не разговаривала!

Зачем действовать так грязно, так жестоко, Вася? Чем же я тебя обидел?

Отшатываюсь от нее и, вконец обессилев, оседаю на пол. Раньше сказки о разбитом сердце казались мне чушью, но теперь я на собственной шкуре ощущаю, как это больно – нуждаться в том, кому ты не нужен.

Солнцева поправляет пиджак и, поднявшись на ноги, идет к дверям.

– Где мое приглашение, Тём? – вспоминает вдруг. – Ты же обещал.