Слабо не влюбиться? (СИ)

Очуметь… Походу, Васе нравится, надо мной издеваться. Ведь очевидно же, что ей даром не сдалась моя свадьба. Вот даром не сдалась! Это нелепая просьба – лишь очередная попытка задеть меня побольнее. И, надо признать, ей это мастерски удается.

Приближаюсь к рюкзаку, стоящему у порога, и дрожащими пальцами вытаскиваю из него немного помятую открытку. С каменным лицом вручаю ее Солнцевой, тщетно надеясь, что в ней проснется если не совесть, то хотя бы сострадание. Однако подруга принимает приглашение как ни в чем не бывало. Деловито засовывает его в свою сумочку и, обувшись, щебечет:

– Ну пока, Тём. Не поминай лихом.

Вся такая веселая, беззаботная, нарочито бодрая. Аж бесит.

– Вась, пожалуйста, – прошу я, превозмогая злость и обиду. – Это же не ты. Ты не такая…

– Откуда тебе знать, какая я? Ты пять лет со мной не общался! – отвечает неожиданно резко, а потом, вздрогнув, берет чувства под контроль и уже спокойней добавляет. – У нашей истории уже давно истек срок давности. И я думаю, мы поставили красивую точку.

– Но…

– Я больше не хочу тебя видеть, Тём. Никогда, – она разворачивается и через плечо бросает. – Женись на своей Аделине и постарайся стать счастливым. Считай, это мое последнее желание. То самое, которое ты мне задолжал.

С этими словами она толкает дверь и уходит. Спешит к воротам уверенной и легкой походкой. Так ни разу и не обернувшись.

Глава 64

Две недели спустя.

Сижу, поджав ноги к груди, и невидящим взглядом буравлю одну точку. За окном резвится неугомонное лето, но в душе – поздний ноябрь. С дождями, колючим ветром и заморозками.

Наверное, я должна быть собой довольна, ведь мой план под названием «проучить Артёма Соколова» вроде как удался. Я добилась своей цели: причинила ему ответную боль.

Перед глазами до сих пор стоит обескровленное лицо друга, перекошенное разочарованием. На фоне мертвенно бледной кожи его стремительно краснеющие веки казались болезненно воспаленными. Этот странный эффект можно было бы списать на недосып, но я-то знала, что причина в другом. В том, что ему, возможно, впервые в жизни довелось почувствовать истинную горечь несбывшихся надежд.

Да уж, я как никто другой знаю, как это больно, когда твои ожидания разбиваются вдребезги. Когда мечты идут прахом, а детские упования, шипя и потрескивая, растворяются в кислоте взрослой реальности.

Когда Соколов оборвал нашу многолетнюю связь, мне было девятнадцать. Совсем юная, согласитесь? Я тогда больше месяца прорыдала в подушку. Кляла его последними словами, обещала себе его ненавидеть, а подспудно все равно ждала… Ждала, что он позвонит.

Вот дура-то!

Но Артём, разумеется, не позвонил. И даже не написал банальное «Привет! Как дела?». Представляете, даже на такую формальность не смог из себя выдавить! Просто поставил крест на нашем совместном прошлом и начал новую жизнь. Как всегда, легко и без сожалений.

Я же страдала так, как могут страдать только раненные безответной любовью люди. Сходила с ума, сгрызала ногти под мясо, засматривала сопливые мелодрамы до дыр, в каждой из них находя отсылки к своей несложившейся личной жизни.

Одному богу известно, скольких нервных клеток мне стоил отъезд Соколова. Если верить теории, что стрессы сокращают жизнь, то по милости бывшего друга я потеряла лет этак десять, не меньше. Я так глубоко загнала себя в яму моральных терзаний, что спустя месяц заболела пневмонией. Очень сильно. Даже в больницу пришлось лечь.

Помнится, после выписки я дала себе слово, что больше ни слезинки из-за Артёма не пролью. И еще пообещала, что если жизнь снова столкнет нас лбами, то я обязательно ему отомщу. Сделаю все, чтобы сбросить Соколова в черную бездну боли, из которой сама с большим трудом выкарабкалась.

Наверное, я плохой человек, но часть меня злорадно ликовала, когда после нашей совместной ночи Артём завел разговор о будущем. Ну надо же! Спустя столько лет законченный нарцисс наконец соизволил сделать шаг навстречу подружке детства!

Соколов говорил о своих чувствах, а внутри меня разливалась густая вязкая тьма, в которой, захлебываясь, тонуло все хорошее, что нас связывало. Я смотрела в его широко распахнутые синие глаза и испытывала мрачное едкое удовлетворение. Да, в этот раз все сложилось совсем по-другому: теперь на коне была уже я. А Соколов, потерянный и раздавленный, валялся у моих ног.

Прямо кадр из дерзких мстительных фантазий пятилетней давности.

Артём предлагал обнулиться, сбежать, начать все заново. И я солгу, если скажу, что не чувствовала малодушных позывов снова нырнуть в его объятия. Снова поверить ему.

Знаете, я безнадежный романтик, и в этом моя главная ошибка. Даже в те минуты, когда бой выигран и вокруг чернеют пепелища изнурительной войны, я все равно прокручиваю в голове сценки из счастливого будущего, которому не суждено статься.

Какой бы парой были мы, если б не разлучились? Где бы проводили отпуска? Спешили бы заводить детей или для начала ограничились домашним животным?