Слабо не влюбиться? (СИ)

Выслушав меня, Лерка молчит. Долго. Наверное, больше минуты. А затем вскидывает осуждающий взгляд и вздыхает:

— Кошмар.

— Что именно? — невольно ежусь.

— Да все! Ты, твое поведение, доводы твои странные…

Челюсть отвисает, а плечи безвольно опускаются вниз. Признаться честно, я не ожидала, что подруга так открыто меня не поддержит.

— Но, Лер… Ты же знаешь мою ситуацию. Разве я могла поступить иначе?

— Ну да. Ты могла бы не спать с ним, например, — саркастично бросает Грановская. — Это бы как нельзя лучше подчеркнуло твое к нему безразличие, — она смотрит на меня в упор, и под ее взглядом я словно скукоживаюсь. — Но, я так понимаю, смысл был не в том, чтобы показать, что ты остыла, а в том, чтобы ткнуть Соколова носом в дерьмо. Правильно?

Мне не нравится, как Лера формулирует свою мысль. Но в то же время я не могу не признать, что суть она ухватила верно.

— Пойми, я с трудом оправилась от той боли, что он мне причинил и…

— И поэтому решила, снова разбередить старые раны! — я округляю глаза, а Грановская продолжает. — Ну а что ты так смотришь, Вась? Будешь отрицать, что навредила в первую очередь себе? Соколов-то найдет силы жить дальше, а ты? Сколько лет еще будешь вариться в своих обидах?

— Я не варюсь, — возражаю я, но выходит как-то неуверенно.

— Ой, ну конечно! — Лера всплескивает руками. — Пять лет прошло, а у тебя ни одних серьезных отношений не было! И это при том, что к тебе столько приличных мужиков подкатывало!

— Ну и что с того? — обороняюсь я. — Просто никто из них не нравился мне так, как…

— Как Соколов? — подхватывает насмешливо.

— Как должен нравиться потенциальный парень, — чеканю возмущенно.

— Ну-ну, — она качает головой. — Вась, пойми, если абстрагироваться от всей этой сентиментальной лабуды про отмщение и возмездие, то суть твоего поступка сводится к одному.

— И к чему же? — спрашиваю я, хотя уже заранее знаю, что ответ мне будет не по вкусу.

— Ты все еще любишь Артёма.

Повисает пауза, в течение которой я недоуменно хлопаю ресницами, а Лерка взирает на меня с такой непоколебимой уверенностью, будто только что озвучила непреложную истину.

— Ну не-е-ет, — как всегда, в неловких ситуациях я начинаю смеяться. — Не люблю я Соколова! И уже давно! Если ты забыла, я вообще-то сама его отвергла…

— Да нет, я помню. Ты отыграла в лучших традициях жанра: трахнула его, а потом выкинула, как использованный презерватив. Думаю, твое эго ликует. Нечасто девушке выпадает шанс отыметь мужика.

Я плотно поджимаю губы и отворачиваюсь к окну. Мне категорически не по душе Леркины высказывания. И где она такого понабралась? Все-таки работа в мужском коллективе дурно на нее влияет.

— Вась, прости мне мою резкость, — Грановская протягивает руку и находит мои теребящие салфетку пальцы. — Просто я уже почти двадцать лет смотрю на вашу бесконечную драму и гадаю, когда вы уже наконец повзрослеете.

— Я-то давно выросла! А вот Артём как был ребенком, так им и остался.

— Ну не знаю… Ваша последняя встреча доказывает обратное. Он открыто признался в чувствах, предложил попробовать сначала. И даже после твоего откровенно мерзкого поступка на турбазе притащился к тебе домой с медведем. Чего ты еще от него хочешь? Чтобы он с крыши сбросился, доказывая безмерную любовь к тебе?

— Я хочу, чтобы у нас было взаимно! — выпаливаю с негодованием. — А игра в одни ворота — это не любовь!

— Игры́ в одни ворота не существует, потому что в любом конфликте замешаны две стороны! — вслед за мной распаляется Лерка. — Я не спорю, Соколов много в чем виноват, но и ты, Вась, не безгрешна.

— Если бы он любил меня, то не пропал бы на пять лет, — всхлипываю я.

К горлу поднимается ком, а глаза застилают слезы.

— Но ведь за эти пять лет ты тоже ни разу ему не позвонила, — раздается в повисшей тишине.

Я накрываю лицо ладонями, стремясь спрятать всколыхнувшиеся чувства. Сейчас я обнажена и уязвима, а сердце вновь наполняется притупленной временем тоской. Грановская режет по живому. Не щадя и не жалея.

— Да, не позвонила. Потому что он уехал не попрощавшись, Лер. А если он сейчас еще и женится, то я…

— О, ну разумеется! В твоем идеальном мире он еще и жениться не должен, да? — усмехается она. — Только напомни, пожалуйста, почему?

Я отнимаю руки от лица и непонимающе гляжу на подругу. Она всерьез спрашивает? Или издевается надо мной?

— Ладно, Вась, давай я сэкономлю время и скажу все, как есть, — вздыхает Грановская. — Соколов женится. Потому что ты четко дала понять, что он тебе не нужен. А его невеста… Знаешь, она не самый проигрышный вариант. И она действительно его любит.

— Ты… Ты знаешь Аделину? — уточняю ошарашено.

— Пересекались пару раз на тусовках, — Лерка пожимает плечами. — Она Соколову в рот заглядывает. И совершенно не скрывает, что нуждается в нем.

— И где он только таких находит, — презрительно фыркаю.

Да, знаю-знаю, во мне опять говорит уязвленное эго.