Слабым здесь не место. Истории. Высшее благо, высшее зло

Причина, по которой ребенок улепетывал так, что казалось, за ней гонится стая гниющих, появилась с явным опозданием уже без всяких шансов ее нагнать – два крепких амбала с дубинами в руках во главе с худощавым мужиком, который на их фоне да со своим небольшим ростом смотрелся нелепо, если не сказать смешно.

– Девка. Ачим баэль, – проговорил он, ловя ртом воздух, обращаясь к охотникам, которые оказались единственными людьми в переулке. – Куда она рванула?

– В ту сторону, – недолго думая, ответил Тархельгас, указывая в противоположный переулок.

– Уверен?

– Насколько это возможно.

Мужику пришлось довериться незнакомцу, и он тут же отослал своих подручных, все еще надеясь поймать беглянку, в то время как сам остался стоять не месте, пытаясь отдышаться.

– К чему такая спешка? – поинтересовался Тархельгас. – Что вам мог сделать ребенок?

– Не твое дело, – огрызнулся тощий мужичок, неодобрительно посмотрев на незнакомца.

Тибурон конфликта не искал, отчего лишь поднял руки, согласившись, что его не сильно заботило происходящее.

– Ты прав, не мое.

Охотники готовы были оставить незнакомца и двинуться дальше, вот только его вдруг заинтересовала Кара.

– Где ошейник твоего раба? – Он вкрадчиво смотрел на волчицу, после чего перевел взгляд на Тибурона. – Если ты вдруг освободил ее, то предоставь бумаги. И не надейся соврать мне, будто она не из ачим баэль. Глаз у меня наметан.

– Мы не в вольном котле, – как можно спокойнее ответил Тархельгас. – Рабство здесь запрещено.

– Рабы, наемники, называй как вздумается, – мужичок медленно подошел к охотнику, – но закон в этом плане прост. Ты, – он тыкнул ему в грудь пальцем, – либо предоставляешь мне бумаги на нее, либо отвечаешь, куда дел ошейник, который запрещается снимать. Я ведь могу просто забрать ее у тебя.

Неказистый мужик, которого можно было переломить пополам одним ударом, вел себя так, будто стоит ему только пожелать, и охотник будет умолять его сжалиться. Считал, что власти, дарованной ему городом, хватит прижать к ногтю любого.

Он тыкнул в Тархельгаса пальцем второй раз и повторил вопрос.

Как же велико было искушение перегрызть ему глотку. Тибурон оскалился, чуть зарычав, а потом схватил мужика за указательный палец, заломил его так, что вмиг поставил того на колени.

– Хочешь спросить еще раз?

– Ты, – прохрипел он от боли, с голосом, полным сочащейся злобы, – пожалеешь об этом.

Подобное заявление почти вызвало у Тархельгаса улыбку. Именно она и помогла ему взять себя в руки и не отломать тому палец, словно сухую ветку.

– Не шибко умный ход – начинать угрожать, когда не имеешь понятия, с кем говоришь. – Тибурон свободной рукой отодвинул плащ, чтобы показать висящую на поясе печать в виде позолоченного меча, пронзающего серебряный круг, которая обозначала его ремесло.

Уже после Тархельгас отпустил мужика, и тот, схватившись за кисть, рухнул в грязь. Чертыхаясь, он попытался подняться, как раз когда к нему с пустыми руками вернулись его амбалы, так и не поймав девчонку. Не понимая, что происходит и почему их начальник валяется на земле, они было хотели пустить в дело свои дубинки, но печать, которую незнакомец не скрывал, остудила их пыл.

– Мы охотники, – со сталью в голосе проговорил Тибурон, – и ни в каких бумагах, удостоверяющих ее свободу, ты не нуждаешься. Хватит и того, что она выполняет предписания заказчика.

Молчащая Кара, которая пыталась не влезать в разговоры Отрубателя Голов, когда вопросы касались вещей, ей не понятных, в подтверждение сказанных слов собиралась показать свою печать, но Тархельгас едва заметным жестом запретил ей что-либо делать.

Амбалы к этому времени уже подняли своего начальника, и тот, отмахнувшись от их помощи, начал прожигать Тибурона взглядом, не собираясь его так просто отпускать.

– Тогда мне нужны документы на ваше ремесло.

На его просьбу Тархельгас скинул одну из лямок своей походной сумки и передвинув на живот, достал сверток, перемазанный в крови.

– Бумаги девушки, как и ее печать, были утеряны при выполнении прошлого заказа, – без лишней спешки и не вызывая опасений принялся объяснять охотник. – Помогали владыке Эл Невусу в Высохшем Русле решить проблему с кланами вольного котла.

Тибурон надеялся, что упоминание хозяина Могильной Плиты остудит пыл обозленного мужика, однако тот, пробежав глазами по тексту, что едва можно было прочитать, с плохо скрываемым ликованием отметил то, что охотник упустил.

– Документы просрочены. Срок выданного тебе разрешения истек три луна назад.

– Именно поэтому мы и пришли в Расад-Пад, – не растерялся Тархельгас. – Хотели обновить все необходимые бумаги.

– Тогда вы идете не в том направлении. Здание заказчика находится в другой части города.

– Видно, заплутали в переходах здешних улиц.

– Раз так, – мужик нисколько не поверил словам Тархельгаса, – мы проводим вас к уполномоченному по предписаниям и узнаем кто есть кто.

Подобное осложнение было Тибурону не по душе, однако и хвататься за меч, когда убийство могло пробудить его истинную натуру, он не хотел. Верил, что сможет выкрутиться, не потакая своим желаниям.