Сладкая боль

Несколько дней назад фотографию Ринка напечатали в газете. Стив показал газету Лауре Джейн, а та прибежала к Каролине. Оказывается, «Эр-Дикси» открыла еще один филиал. На фотографии Ринк пожимал руку мэру города. Загорелое лицо, белозубая улыбка, непокорная прядь волос, падающая на лоб. Каролине неудержимо захотелось коснуться этой пряди.

– Вы скучаете, по нему, Каролина? – тихо спросил Грейнджер.

– По кому? По Роско?

– Нет, по Ринку.

Она так и ахнула:

– Откуда вы это взяли?

Грейнджер невесело усмехнулся:

– Я ведь не слепой. Насколько я понимаю, ваши отношения начались не вчера и не позавчера. – Каролина хотела что-то сказать, но он торопливо добавил:

– Только ради Бога не подумайте, что я за вами шпионил! Я бы предпочел вообще ничего не знать, но на свадьбе Лауры Джейн вы так смотрели друг на друга, что у меня не осталось сомнений. Я… не ошибся?

– Не стану отрицать, Грейнджер, вы правы.

Каролина поспешно отвернулась к окну.

– Не сочтите меня бестактным, – нерешительно произнес Грейнджер, – но… мне бы хотелось понять, почему Ринк уехал.

Каролина секунду молчала, но затем все же ответила:

– Вы всегда были мне другом, Грейнджер. Я знаю, что, когда Роско на мне женился, вы были поражены, однако с самого начала не стали демонстрировать свое мнение, и относились ко мне с неизменным уважением. Я давно хочу искренне поблагодарить вас за это… Спасибо! И поэтому я вам признаюсь, что у нас с Ринком возникли трения… настолько серьезные, что он не счел возможным дольше здесь оставаться.

– Все дело в его отце, не так ли?

– Да. Главным образом, все дело в том, что я была его женой.

– Ринк – гордый парень.

– О, да, – Каролина подняла глаза на адвоката и тихо добавила:

– Хотя мы с Роско в определенном смысле не были… настоящими мужем и женой.

– Об этом я тоже догадывался.

Она грустно рассмеялась:

– Боже, вот это сюрприз! А я-то считала, что это вас шокирует, заинтригует или… рассмешит. Согласитесь, Грейнджер, ситуация несколько необычная.

– Напротив, я даже испытываю какое-то злорадство. Роско вас не стоил, Каролина. Я всегда так считал.

– Роско причинил людям много зла. Особенно Ринку. Раньше я и не подозревала об этом.

– А я знал это давно.

– Вы знали о его кознях?

– Гораздо больше, чем вы можете предположить.

– Но тогда почему вы столько лет были его другом?

– Не другом, а адвокатом. Друзей у Роско не было. Он в них не нуждался. Ну а я… я не порывал с ним в основном потому, что без меня он пустился бы вразнос. А я его хоть как-то сдерживал. Правда, и натерпелся я от него!

Каролина стиснула виски руками.

– Грейнджер, но вы-то знаете, Роско недостоин этой награды. Он не заслуживал и ваших жертв, и вашей преданности.

– Так же, как и вашей, Каролина. Позвольте все же дать вам один совет.

– Я вас слушаю.

– Не отказывайтесь от этой награды, Каролина, примите ее.

– Даже если я считаю, что он ее не заслужил?!

– Не разочаровывайте людей. Им нужны знаменитости, нужны образцы для подражания. Дайте городу его кумира. Пусть хотя бы на час Роско станет тем, кем ему следовало бы быть в действительности.

– Может, вы и правы, – задумчиво откликнулась Каролина.

Адвокат встал. Каролина поднялась вслед за ним, и они оба направились к двери.

– Значит, завтра я сообщу оргкомитету фестиваля, что вы согласны принять награду Роско?

Каролина кивнула и, поколебавшись, спросила:

– Грейнджер, скажите мне, имею ли я право переписать имение на другое лицо?

Вот когда она его шокировала!

– Вы что, решили продать Укромный уголок?

– Нет, я хочу его подарить.

Грейнджер увидел в глазах Каролины решимость и предпочел воздержаться от дальнейших расспросов.

– Укромный уголок – ваша собственность, и вы вольны распоряжаться им по своему усмотрению. В завещании оговорено только, что Лауре Джейн должно быть позволено жить там до конца ее дней.

– Понятно. Что ж, это условие не будет нарушено.

– В таком случае вы сможете передать поместье другому лицу. Если, конечно, не передумаете.

Она задумчиво кивнула и поинтересовалась:

– Когда начнется фестиваль?

– Через месяц. Он назначен на третью неделю октября. – Грейнджер открыл дверь. – Да! Еще в оргкомитете просили дать адрес Ринка. Судя по всему, его тоже намерены пригласить и хотят заблаговременно уведомить об этом.

Каролина поспешно отвела глаза.

– Вы не могли бы подготовить к началу октября договор дарения?

Грейнджер улыбнулся, глядя на нее с понимающей улыбкой.

– Ей-Богу, если б я не знал, что Ланкастеры всегда добиваются своего и с ними тягаться бесполезно, я бы сам в вас влюбился, Каролина!

– Эй, вы!

Каролина остановилась как вкопанная и, прижимая к груди огромный пакет с продуктами, изумленно воззрилась на девочку, которая так грубо ее окликнула.

– Ты ко мне обращаешься?

– А к кому ж еще? Вы ведь миссис Ланкастер, да?

Девочке было не больше двенадцати лет, но она уже красилась вовсю. Ярко-розовые тени на веках, ресницы густо подведены синей тушью, губы накрашены белой помадой. Темные волосы стояли торчком. Одно ухо было проколото в трех местах, и в каждую дырку вдета маленькая сережка, в во втором ухе красовалась большая сверкающая звезда.