Сладкая горечь

«Клифф, миленький!» — словно гулким эхом пронеслось в голове у Армана. Все это было очень подозрительно. Двое спускались вниз по лестнице. Через секунду до Армана донесся голос, принадлежащий Клиффорду Калверу:

— Ничего не поделаешь, Лилиан, прелесть моя! У меня куча дел. Но вечером мы встретимся, как договорились. А теперь будь умницей и больше не появляйся у меня в офисе, иначе сотрудники могут Бог знает что подумать.

— Мне-то наплевать на них, — ответила Лилиан. — Лучше скажи, ты меня действительно любишь?

— Да я просто без ума от тебя, ангел мой! — воскликнул Клиффорд.

Дальше Арман не мог подслушивать. Он выбежал на улицу, и его щеки пылали. Хватит с него этих мерзостей!.. Сомнений быть не могло. Лилиан — было имя той самой девушки, о которой вчера упоминала миссис Оливент. Девушка в желтом платье, которую Клиффорд отвозил домой.

Так, значит, родные Рейни правы в своих подозрениях! Клиффорд Калвер — негодяй и подлец. Он крутит романы с двумя девушками одновременно… А прекрасная и страстная Рейни верит ему безоглядно!

Какой ужас: сегодня у Рейни тайное свидание с этим человеком, а Арман обещал ей в этом помочь!

Арман медленно брел по улице, залитой ярким солнечным светом, и его сердце разрывалось от отчаяния.

4

Рейни находилась в прекрасном расположении духа. Вместе с Арманом она села в заказанную машину, счастливая, что удалось вырваться из дома. Молодой француз забился в противоположный угол сиденья и, храня молчание, смущенно ее рассматривал. Рейни была необыкновенно свежа и хороша, как только может быть свежа и хороша молоденькая аристократка-англичанка. На ней было серое льняное платье с белым кружевным воротничком и манжетами, через плечо сумочка на тонком черном ремешке, а на ногах коричневые туфельки. На голове изящная соломенная шляпка с алой розочкой. Кроме того, на Рейни были тонкие лайковые перчатки, которые ей прислала из Франции бабушка. Словом, она была само совершенство. Она радовалась жизни и весело улыбалась. Ей предстояло свидание с любимым мужчиной… Но именно последнее обстоятельство безмерно удручало Армана, который угрюмо молчал, не в состоянии улыбнуться или выдавить из себя хотя бы слово.

… Выйдя из офиса Клиффорда Калвера, Арман целый час бродил по Сити, пытаясь привести в порядок свои мысли и найти выход из создавшегося положения. Увы, он так ничего и не придумал. Он позавтракал в обществе директора английского отделения архитектурной фирмы. Кажется, тот составил о его умственных способностях не слишком лестное мнение. Арман хмурился. В его голове все еще звучали ленивый голос Клиффорда Калвера и писклявый голос Лилиан.

Для Армана было настоящей пыткой сознавать, что нежная и прекрасная Рейни — гордая и ранимая Рейни — путается с эдаким чудовищем. Именно «чудовищем» мысленно окрестил Калвера Арман. Словно хищный зверь, Калвер преследовал двух девушек одновременно. Может быть, здесь, в Англии, так принято?.. Арман знал одно: нужно предупредить Рейни и сорвать с негодяя маску. Вот только каким образом?

Арман пытался рассмотреть дело с разных сторон. Во что бы то ни стало нужно было раскрыть Рейни глаза на человека, которому она беззаветно доверилась и за которого мечтала выйти замуж. Если бы она узнала о Лилиан, то пришла бы в ужас. Но кто такой Арман, чтобы лезть не в свое дело и раскрывать ей глаза? Он для нее чужой человек… Между тем единственным желанием Армана было сделаться ее преданным другом на всю жизнь. Впрочем, это не давало ему права вмешиваться в ее личные дела… Вместе с тем Арман не мог допустить, чтобы Рейни по-прежнему обманывалась насчет Клиффорда, который не стоил ни ее любви, ни доверия.

Лучше бы он не слышал того разговора в офисе у Клиффорда. А еще лучше, если бы ему вообще не случилось оказаться в Лондоне и влюбиться в Рейни… Но что толку рассуждать, если это уже случилось!

Внезапно Рейни спохватилась, что болтает она одна, а молодой француз так и не проронил ни слова. Она одарила его нежным взглядом. Куда более нежным, чем накануне вечером. Перед ней был друг, который согласился ей помочь, взяв на себя роль вестового между ней и Клиффордом.

— Как тебе показался праздничный Лондон? — спросила Рейни.