Сладкая иллюзия

Эмма обернулась, взглядом прося Дерика остаться и подождать ее в гостиной. Отвратительный скрип колес заставил ее поморщиться. Нужно будет сказать Перкинсу, чтобы смазал их снова.

Эмма устроила брата на солнышке в саду, оставив рядом с ним служанку, и пообещала присоединиться к нему за ленчем. Ей очень не хотелось уходить от него теперь, когда он стал почти таким, как прежде. Ведь подобные дни выпадали на их долю все реже. Но Эмма не могла наслаждаться обществом брата, пока не убедится, что Дерик не собирается разрушить их спокойную и налаженную жизнь.

– «У нас в Дербишире таких предостаточно». Спасибо тебе, Джордж, – бормотала под нос Эмма, спеша обратно в гостиную и обмахиваясь в такт шагам. Она давно уже уяснила, что любая непристойная мысль проступала на слишком светлой коже ее лица пунцовыми пятнами. И ей вовсе не хотелось выглядеть робкой школьницей во время беседы с Дериком. Если она хочет, чтобы он воспринимал ее всерьез и согласился оставить все, как есть, она должна быть холодна, сдержанна и собранна, как и подобает квалифицированному судье. Эмме необходимо было убедить Дерика, что она в состоянии справиться с любой проблемой, какая только возникнет в ее вотчине, в верхнем Дербишире.

Леди Уоллингфорд глубоко вдохнула, чтобы успокоиться, и вошла в гостиную.

Дерик сидел, раскинувшись на кушетке и небрежно закинув ногу на ногу. Одной рукой он обнимал спинку кушетки и постукивал по ней длинными пальцами. Его изумрудные глаза блестели, а на губах играла улыбка, такая же ленивая, как и стук пальцев по обивке.

Эмма резко остановилась и откашлялась, чтобы скрыть страх. «Ну же, детка! Так не пойдет». Девушка распрямила плечи, удивившись тому, что звучащий в ее голове требовательный голос очень напоминал интонации покойного отца. И почему она не замечала этого раньше? Как бы то ни было, но голос прав. Негоже вести себя точно потерявшая голову от любви девчонка всякий раз, когда Дерик Эйвлин так на нее смотрит. Он не замечал ее раньше, когда она была по уши в него влюблена, и совсем не интересовался ею ныне. Господи, да это же просто смешно. Она смешна. Но на этот раз ей удастся направить беседу в нужное русло.

– Уверена, вы согласитесь с тем, что мой брат…

Дерик внезапно поднялся с кушетки, оборвав фразу Эммы на полуслове. Он оказался на ногах с быстротой и грацией, неожиданными для мужчины его роста и комплекции. Да, Дерик действительно был полон противоречий. Он лениво шагнул навстречу Эмме. Странный свет, возникший в его глазах, заставил ее задрожать от дурного предчувствия и чего-то еще.

– Вы в самом деле бегали за мной, Эмма?

Она охнула, и Дерик едва удержался, чтобы не улыбнуться при виде ее широко распахнутых глаз и приоткрытых от ужаса губ. Щеки несчастной в мгновение ока приобрели оттенок сочных переспелых вишен.

– К-как вам удалось услышать это из холла? – запинаясь, спросила Эмма.

Вообще-то Дерик считал, что ему не стоило намекать на то, каким наблюдательным он временами бывает. Но он просто не смог удержаться. Ее реакция на его слова превзошла все ожидания, и, если честно, он давно уже не получал такого удовольствия от подтрунивания над кем-либо. Разве что в далеком прошлом, когда он постоянно отпускал язвительные замечания в адрес своей низкорослой соседки.

Прошлой ночью, когда он лежал в своей кровати в замке, его с головой захлестнули воспоминания. Дерику никогда еще не удавалось хорошо выспаться на неудобном матрасе в продуваемой сквозняком спальне. Поэтому воспоминания были неизбежны. К счастью, они по большей части оказались приятными. И связанными с Эммой. Ее было до смешного легко вывести из себя. Ведь даже ребенком она все воспринимала буквально.

Дерик, конечно же, проигнорировал ее вопрос.

– Так как? Вы действительно бегали за мной? Но ведь вам было всего двенадцать, Эмма.

– Пятнадцать! – в отчаянии воскликнула девушка, а потом вспыхнула, и ее янтарные глаза стали еще больше, как будто это было возможно. – И вообще, что это означает? Я первая соглашусь с тем, что большинство явлений можно объяснить с помощью цифр, но я никогда не понимала, с какой именно скоростью нужно бегать, чтобы привлечь внимание мужчины. И почему это… должно что-то означать. – Эмма поджала губы и прикрыла глаза.

Ее так легко было привести в возбуждение. И так нетрудно прочитать. Пребывая в волнении, Эмма начинала говорить все, что думает, и такое положение вещей было только на руку Дерику, давшему зарок никогда больше не использовать многократно проверенный метод соблазнения для получения информации.

И все же ему стоило перестать дразнить Эмму. Дерик протянул руку, осторожно взял ее за подбородок и слегка приподнял. От прикосновения она тотчас же открыла глаза.

– Что ж, – пробормотал он. – Вам не стоило так поступать. Я был недостоин этого. – Он произнес эти слова легко и небрежно, хотя их правдивость эхом пронеслась у него в голове.

Эмма дернула головой, чтобы избавиться от прикосновения, и слегка прищурилась.

– Вы совершенно правы.