Сладкая любовь

Он убивает меня. Я должна спасти себя от его сладости! Выскользнув из-под его руки, бросаюсь в душ.

— Кто последний, тот тухлое яйцо!

Он хихикает у меня за спиной, и я принимаю душ, гадая, что нужно сделать, чтобы Макс полюбил меня так же сильно, как я его.

ГЛАВА 35

Елена

Макс и я проснулись рано, обнимаясь и обмениваясь сладкими поцелуями, прежде чем нам пришлось забрать Сиси из дома Тины, где мама Леокова присматривала за всеми детьми прошлой ночью. Время поджимало, но нам было все равно. Мы оба приняли душ накануне вечером, и, слава богу, за сумку Макса, в которую он упаковал все, что ему было нужно, от одежды, электробритвы и воска для волос, до дезодоранта и одеколона.

Если бы вы спросили меня, копалась ли я в этой сумке, когда его не было рядом, просто чтобы понюхать его одеколон, я бы сказала вам, чтобы вы не лезли не в свое дело... но не стала бы этого отрицать. На самом деле, вторая подушка на моей кровати пахла ужасно похожим одеколоном. Забавно, ведь она используется, как подушка для объятий.

Когда приходит время уходить, я натягиваю темно-синие спортивные штаны, белую майку, черную спортивную куртку на молнии и кроссовки, уложив волосы в высокий хвост, без единого намека на макияж. Макс выходит из ванной, и я чуть не умерла.

Клянусь богом, он великолепен.

Он выходит из моей ванной комнаты, одетый в черные спортивные штаны, белые кроссовки и ничего больше. Я смотрю на рельефные, твердые выпуклости его живота, мой рот приоткрывается от восторга. Когда черная футболка прикрывает эту красоту, даже немного обиделась. Макс подходит ко мне и, остановившись всего в дюйме, берет меня за подбородок большим и указательным пальцами, и поднимает мое лицо к своему. Он запечатлевает твердый, многозначительный поцелуй на надутых губах, прежде чем отстраниться, и его золотистые глаза изучают мои.

— Продолжай так смотреть на меня, и мы никогда не выйдем за эту дверь.

— Хорошо, — выдыхаю я, и мой взгляд останавливается на его губах.

Макс отступает на шаг и стонет:

— Лена! Черт. А теперь посмотри, что ты наделала. — Он хватает свою растущую эрекцию, и я тихо смеюсь, прикрывая румянец рукой. Он сердито смотрит на меня. — Да. Очень смешно. Я распугаю всех детей этой штуковиной! Так что хватит.

Я подхожу к нему и, прижавшись всем телом, улыбаюсь.

— Ты становишься капризным, когда возбужден, — положив руку ему на грудь, поддразниваю я.

Его невнятный ответ — топливо для моего эго.

— Никогда в жизни я не был так возбужден, даже когда был подростком. — Он тянется к стойке за своей черной бейсболкой, надевает ее на голову и сердито смотрит на меня. — У тебя киска-вуду или типа того, клянусь.

Макс берет меня за руку иведет к двери, прихватив по пути толстовку с капюшоном.

— Пойдем, Кексик. — Он останавливается в дверях, оглядываясь на меня со знакомым нежным блеском в глазах. — Я уже говорил тебе, как ты сегодня прекрасна?

Тьфу. Очередной обморок.

Говорю Максу название парка, и, к счастью, он знает, где тот находится. Я поворачиваюсь на своем месте, чтобы поболтать с нервно выглядящей Сиси. Ее золотистые глаза блестят от возбуждения, каштановые волосы заплетены в две очаровательные косички, она одета в розовый велюровый спортивный костюм и белую футболку.

— Как ты там, мой протеже?

Она смотрит на меня широко раскрытыми глазами и шепчет:

— Не знаю, смогу ли я это сделать.

Я сужаю глаза, глядя на нее. Сержант Лена, на выход!

— Не говори мне эту чушь. Посмотри, чего ты достигла в одиночку за последний месяц. Это почти чудо. Твоя физическая подготовка превзошла все мои планы. Если ты смогла сделать это, то сможешь все.

Она поднимает брови.

— Я сделала это не одна. Ты мне помогла.

Закатываю глаза.

— Семантика. Я не заставляла тебя, ты согласилась и сдержала свое обещание.

Это правда. Я все еще провожу легкие сессии с Сиси три раза в неделю перед нашими уроками кулинарии, а также есть три сессии, которые она проводит с Джеймсом. И делает это без жалоб.

Ребенок немного неловок в социальном плане. У нее есть друзья в школе, но не любит, чтобы они приходили, или чтобы она ходила к ним домой, главным образом потому, что эти дома не подходят для людей в инвалидных колясках. Сиси рассказала мне, как однажды зашла к школьной подруге домой, и это было неловко. Так неловко, что Сиси решила, что иметь друзей в школе — это нормально, но дальше этого дело не пошло. Вне школы нет никакого дружеского общения.

Я сказала ей, что она, должно быть, одинока. И мое сердце разбилось, когда Сиси ответила легким пожатием плеч, сказав, что привыкла к этому. Чувствую, что слишком защищаю эту девушку. Вижу это и понимаю, что это может быть проблемой, но, Боже, помоги мне, я не могу остановить себя от попыток помочь. Это не просто еще один ребенок. Это ребенок Макса. И она милая, умная, застенчивая девушка, для которой хочу самого лучшего. Я люблю Макса. И так же сильно люблю Сиси. Может быть, даже больше, потому что ей это больше нужно. Пока я рядом, Сиси никогда не будет чувствовать себя одинокой. Клянусь.