Сладкая месть

Недалеко от дома простиралось озеро, а за ним — бесконечная череда террас и лужаек, уступами уходящих вдаль. В это время года ни цветов, ни зелени не было — деревья стояли голыми. Но все равно было что-то завораживающе прекрасное в открывшемся взору зимнем пейзаже. Балюстрады, отделяющие одну террасу от другой, были выложены серым камнем, потемневшим от времени. Водная гладь была тоже жемчужно-серого цвета, а на противоположном берегу озера виднелся небольшой храм, выстроенный в древнегреческом стиле, вокруг которого густо сплелись кроны вековых деревьев. Далеко-далеко, на самом горизонте, выступала из утреннего тумана горная гряда Молверн-Хиллс, прекрасная в своей аскетической наготе. Картина была настолько захватывающе красивой, что Джин даже забыла о том, что стоит возле окна босая и в одной тоненькой ночной сорочке, а между тем за окном — зима, и снег лежит на вершинах гор, и иней посеребрил лужайки.

В дверь постучали. Джин вздрогнула и отвернулась от окна. В комнату вошла горничная.

— Прошу прощения, мисс! Мне послышалось, что вы сказали «входите», — проговорила она смущенно, увидев, что Джин стоит раздетая у окна. — Я пришла сказать, что ванна уже готова, а его светлость велел передать, что машину подадут ровно в половине десятого.

— Спасибо!

— Позвоните, пожалуйста, мисс, когда будете готовы. Я приду и упакую ваши вещи.

— Спасибо! — снова повторила Джин. Но, когда служанка ушла, она решила, что сама займется сбором своих вещей. Она быстро допила кофе и отправилась в ванную, потом так же быстро оделась, достала из шкафа чемодан, который Джеральд забрал из пансиона, и стала перекладывать в него одежду из резных ящиков элегантного комода. Недорогие, практичные вещи, купленные когда-то тетей. Два шерстяных джемпера, старенькая юбка, халат, в котором она убиралась в доме, две смены нижнего белья, три пары плотных серых чулок из фильдеперса, которые она носила до тех пор, пока не получила первую зарплату. Джин вспомнила, с каким волнением и душевным трепетом она отправилась в большой универмаг на Оксфорд-стрит и купила первую в своей жизни пару шелковых чулок. «Неужели теперь это мои чулки?» — думала она, глядя, как продавщица пробивает чек и заворачивает товар.

Значит, она может сама заработать и сама купить себе то, что ей нужно! Джин даже подскочила при этой мысли, почувствовав прилив гордости. Убогий чемоданчик и его не менее убогое содержимое уже больше не казались ей столь унизительными.

— А чего мне стыдиться? — вслух спросила она. — И с какой стати я должна бояться, что горничная увидит мои вещи? Пусть думает что хочет! А если кто попросит объяснений, что ж, я скажу правду!

Она воинственно вскинула голову, но в этот момент в дверь снова постучали. Это снова была горничная.

— Простите, мисс, но я подумала, что вы забыли позвонить, — начала она, но тут ее взгляд упал на раскрытый чемодан. — Ах, мисс, ну зачем же вы начали паковать вещи сами? Не надо вам было беспокоиться!

— Спасибо! — проговорила Джин, смутившись. — Большое вам спасибо! — Поколебавшись мгновение, она взяла сумочку, лежавшую на туалетном столике, и достала из кошелька две монетки по полкроны каждая. Она давала чаевые впервые в жизни и залилась краской, когда вкладывала деньги в руку горничной. — Вот вам за то, что вы так заботились обо мне.

— Для меня это было одно удовольствие, мисс! Мы все тут от души надеемся, что вы будете счастливы с его светлостью. Мы его очень любим.

Джин пробормотала что-то неразборчивое и, выскользнув из комнаты, поспешила вниз. Она шла медленно и очень тихо. Ей хотелось обрести равновесие после разговора со служанкой и немного прийти в себя. Она уже почти спустилась в холл, но тут отворилась дверь из гостиной и она увидела Толли.

— Доброе утро, Джин! Трогаемся в обратный путь?

— Да! Вещи будут готовы через пару минут.

— Отлично! Если мы не успеем до двенадцати, то Джеральд закатит нам такой скандал, что мало не покажется. Да и ты обещала Мишелю наведаться к нему до обеда.

— Да, я помню.

Она пересекла холл и, подойдя к камину, поднесла к огню руки.

— Как спалось?

— Спасибо, хорошо.

Джин показалось неуместным рассказывать Толли о своих страхах, которые заставили ее промучиться без сна почти до самого утра. К тому же у него, судя по всему, было отличное настроение. И, словно прочитав ее мысли, он вдруг сказал:

— А у меня хорошие новости!

— От кого?

— От Мелии.

— Да? Она вам… тебе звонила?

— Да! Она в полном бешенстве! А уж вынести Мелию в таком расположении духа архисложно. Это, доложу тебе, все равно что заставить человека сплясать на раскаленной сковороде.

Джин не нашлась что сказать в ответ, а потому промолчала. После короткой паузы Толли добавил:

— Мы договорились с ней встретиться после обеда.

— Значит ли это, что она пошла на попятную и снова готова обручиться с вами? — с замиранием сердца проговорила Джин.

— Обручиться? — удивился Толли. — Бог мой, конечно же нет! Это лишь начало битвы. Мелия в настоящую минуту готова выцарапать мне глаза. Вот мы и посмотрим, как это у нее получится.