Сладкая месть

— Толли из-за этого и разозлился на меня. Сказал, что я все испортила и теперь его план полетел ко всем чертям. Его, наверное, привело в бешенство и то, что Мелия с удовольствием рассказала ему, как унижала и оскорбляла меня. А Толли принял эти оскорбления на свой счет. Не понимаю, почему он так решил! Как бы то ни было, а он отчитал меня и уехал ужинать с друзьями. Я ждала, когда он вернется, — хотела все ему объяснить, но он даже разговаривать со мной не стал. Сказал, что не видит смысла в выяснении отношений, и ушел к себе. Теперь-то я понимаю, что подвела его. Он меня и видеть после этого не захочет…

Слезы снова потекли по лицу Джин. Она выхватила из-за спины подушку и зарылась в нее с головой. Маргарет Мелтон погасила сигарету в пепельнице и успокаивающе похлопала Джин по руке.

— Послушай, девочка! Слезами горю не поможешь! И поверь мне, уже утром все не будет казаться тебе столь мрачным. Вот увидишь, все образуется.

— Ничего не образуется! — приглушенно проговорила Джин. — Я должна уехать. Но самое ужасное, — тут слова ее стали совсем неразборчивыми, — что у меня нет денег. Мне даже не на что купить обратный билет. Придется просить Толли одолжить мне немного денег.

— Ни о чем подобном ты его просить не будешь! — резко возразила ей миссис Мелтон. — Если захочешь вернуться домой, я дам тебе денег. Но думаю, это не самый разумный шаг. Да и Толли вряд ли понравится твой отъезд.

— Он даже разговаривать со мной не захочет, — прошептала Джин. — Зачем я ему нужна? Пользы от меня теперь никакой! Я и раньше понимала это… и тогда, когда хотела устроить все наилучшим для него образом… Да, я знала, всегда знала, что рано или поздно нам придется расстаться. Но никогда не думала, что наше расставание будет таким.

— Ты еще слишком молода, дитя мое! — улыбнулась Маргарет. — И напрасно Толли привлек тебя к своей хитроумной затее. Но в этом весь Толли. Он привык действовать импульсивно, порой даже не задумываясь о последствиях. А подумать следовало бы! Ведь человека обидеть так легко. Да и вся эта история с помолвкой совсем не кажется мне такой уж забавной.

— Да, обидеть легко! — эхом повторила за ней Джин.

— Ты ведь любишь его, не так ли? — неожиданно спросила миссис Мелтон.

Джин подняла голову и уставилась на Маргарет немигающим взглядом.

— Да, я люблю его! — не стала она лукавить. — Но его вины в том нет. Он с самого начала сказал мне, что любит мисс Мелчестер. И ни разу не дал повода усомниться в своих чувствах к ней. Он был со мной предупредителен, внимателен, и только. Ваш сын вел себя как заботливый брат… или друг… Я сама в него влюбилась!

Да и как можно было не влюбиться! Ведь он такой красивый, такой замечательный!

— Да, он замечательный мальчик! — согласилась с ней миссис Мелтон. — Хотя мне и не следует так говорить, ведь он мой сын. К тому же меня очень расстроило, что он, вольно или невольно, обидел тебя.

— Но вы ведь не расскажете ему о том… о том, что я люблю его?

— Нет! Конечно нет! И тем не менее поговорить с ним я обязана. Ведь он несет за тебя ответственность. Уверена, когда он утром придет в себя, то и сам постарается все исправить. А потому повторяю еще раз: мы приехали отдыхать, вот и будем отдыхать!

— Ах, пожалуйста! Не уговаривайте его! — В голосе Джин слышалась мольба. — Я буду ему только мешать, путаться у него под ногами и все усложнять. Ведь в глубине души мисс Мелчестер тоже любит Толли. Я чувствую это! И если мы с ним расторгнем помолвку, то она обязательно вернется к нему и они поженятся.

Маргарет снова открыла портсигар.

— Не уверена, — начала она, тщательно подбирая слова, — что мне хочется, чтобы мой сын женился на Мелии.

— Но почему? — искренне удивилась Джин. — Она такая красивая!

— Это вовсе не значит, что из нее получится хорошая жена для Толли. Признаюсь тебе, Джин, в последние годы я была недостаточно внимательна к сыну. Я настолько ушла в собственное горе, что совсем забыла о том, что Толли, несмотря на его военные подвиги, только вступает в самостоятельную жизнь. В этом возрасте так легко наделать ошибок. И многие из них могут стать непоправимыми. Я должна помочь ему, направить его. Я должна сделать то, что наверняка сделал бы его отец, будь он жив.

— Думаю, Толли будет рад, — задумчиво обронила Джин.

— Рад за меня или за себя? — насмешливо поинтересовалась у нее миссис Мелтон.

— За вас обоих! — серьезно ответила девушка. — Пожалуйста, не сердитесь на меня, если я сейчас скажу что-то не так. Но мне кажется, Толли следовало бы чаще рассказывать вам о своих делах. Напрасно он старается любой ценой оградить вас от всего, что происходит вокруг. А между тем ему тоже нужно общение с вами, мне кажется, что и он тоже чувствует себя одиноким. Только не подумайте, что я вторгаюсь в вашу личную жизнь.

— Я так вовсе не думаю! А у тебя, как я посмотрю, вполне определенные взгляды на все, не так ли?

— На многое! — коротко ответила Джин и вдруг вспомнила о том необычном впечатлении, которое произвела на нее фотография Стивена Мелтона в доме на Беркли-сквер.

Некоторое время они обе молчали.