Сладкая месть

Не хочу его отпускать! Не могу! Не сейчас!

Мне кажется, что, если руку его отпущу… больше никогда не увижу.

— П-пожалуйста… — умоляю, из последних сил, и снова улетаю в бесчувственное забвение.

— Спи, Крошка. Спи. Закрывай глазки. А когда откроешь, я уже успею вернуться.

И я ему поверила.

Даже улыбнулась.

Счастливая, снова любимая. Переполненная желанием начать все с нуля и забыть нашу ссору, как жуткий кошмар, продолжительностью в четыре года.

Но спустя несколько часов, после сна, когда я открыла глаза, услышав топот снаружи палаты и какую-то возню… поняла.

Давид меня обманул.

Вместо любимого, скалясь и ухмыляясь в страшной гримасе, в дверях стоял Антон.

В одной руке — пистолет. В другой — нож.

Его, искореженное ненавистью лицо, как и одежда, и тот дьявольски острый нож, которым он угрожал мне буквально пару дней назад, были испачканы кровью.

И, как оказалось, это была вовсе не его кровь.

А кровь… дежурившего у моих дверей охранника.

Глава 22

Давид

Я запирал её в темноте днями напролёт. Приходил, чтобы трахать и, тем самым мстить, потому что не мог… вот так вот просто взять и вырвать сердце, как мечтал на зоне! Не получалось. Не насладился сполна. Крики её слышать хочу! Слёзы её вкусные глотать жажду! Довести хочу до такого состояния, чтобы сама сломалась, чтобы сама себя же, своими грязными руками, которыми то сраное письмо о замужестве строчила, и погубила.

Шлюху вызвал, ту самую, с которой недавно забавлялся, чтобы хоть как-то отвлечься, иначе мне было мало, мало, и малооо треклятой дозыыы! Хочу стерву лицемерную и дрянь продажную! Трахаться хочу! Только и думаю о её сосках торчащих, о клиторе сладком и твёрдом, о испуге в нефритовых глазах. Но вот пизд*ц! Не встаёт на шлюху. Даже со спины. А ведь они с ней так похожи… Не нужна мне другая. Хоть прибей!

Кроме наркотика моего вкусного.

И погибели моей вечной.

* * *

Но всё рано, так или иначе, я приглашал заказную шлюху практически каждый день. Трахал я её?

Нет. Мне хватало личной игрушки.

Я просто решил устроить спектакль, сымитировав отношения, чтобы ведьме было больнее вдвойне. Не зря же выбрал именно ту овцу, что так напоминала Соню. Я даже купил ей шмоток в идентичном стиле, как любила бывшая и заставлял давалку тупо вопить до срыва связок, чтобы ведьма за стенкой думала, что любовница остаётся со мной на ночь.

Якобы делили с шалавой постель. Но не с Соней.

К Соне я приходил чтобы беспощадно мстить и озверело трахаться.

Взяв своё, разрядившись в сладкое тело, уходил.

Пусть почувствует себя вещью!

Будет жить у меня как собака.

* * *

Я брал её в среднем три раза на день. Спускал в это сахарное, нежное тело, уходил и снова возвращался. Потому что корежило меня, как наркомана долбанного!

Иногда она пыталась сопротивляться. Иногда пыталась бежать.

Однажды я поймал её в шаге от двери. С силой обхватил руками за живот, прижал к себе и, схватив за волосы, толкнул животом на стол, а сам сверху навалился, заставляя выгнуться дугой навстречу боли и острому, как лезвие, члену. Впился зубами в шею, одновременно закрыл рот ладонью, чтобы не кричала настолько громко. Иначе сестра услышит.

Кусал и исполнял сильные, яростные толчки. Толкаясь резко и глубоко в мягкую, сочную плоть. Потекла… Потекла, развратная сука! И нежиться долго не надо! К черту прелюдии! К черту любовь! Трахать грубо, трахать с ненавистью в жилах намного острее, чем тупо любя.

Вышел полностью.

Отпустило.

И снова ворвался на всю длину под её сдавленный крик в горячую ладонь:

— Ненавижу!

Хлебаю дыхание стервы и двигаюсь со скоростью света, пока не вижу яркую вспышку в глазах, пока не чувствую острый взрыв в паху, приятными судорогами растекающийся по венам и пульсирующим резью члену. И кончаю! Внутрь. В горячую, вибрирующую дырочку, наполняя её своей тягучей эйфорией до граней, так что перебарщиваю с напором, с больным восторгом глядя, как горячая сперма течёт по ногам, бёдрам, даже попадает на трясущиеся от ужаса колени длинноволосой ведьмы, а затем и на пол.

* * *

Спустя несколько дней, по прибытию стервы в мой дом, я вспомнил о дорожной сумке, что валялась в углу под лестницей.

Копошился в вещах бывшей и нашёл паспорт на имя Екатерины Власовой.

Что за х*йня?

Там ещё билет в Гонконг имелся.

Теперь я окончательно запутался.

Она ведь замужем за бывшим морпехом, официально, бл*ять, и стоит на учёте в центре планирования семьи! Как представлю кого-то другого рядом с темноволосой ведьмой, так хочется рвать и метать! А ещё хочется с мясом выдрать член вместе с яйцами тому уё*бку Александру и в глотку затолкать.

Ибо нех*уй трогать моё!!!

Пнул её сумку со всей мочи, хотел с места рвануть, чтобы вновь сорвать злость на суке, выдрав её в зад и в рот как следует, как вдруг… услышал, как что-то звякнуло об пол. А когда узнал, в чем причина странного звона, мягко говоря, был шокирован, заметив на полу небольшой серебряный предмет в виде сердца.

Дрожащими пальцами подцепил тоненькую цепочку, а во рту ощутил странный привкус.

Подарок мой.

Неужели, до сих пор хранит?